Герои русско турецкой войны 1877 1878 гг. Русско-турецкая война

Русско-турецкая война 1877-1878 гг.

Летом 1875 г. в южной Герцеговине вспыхнуло антитурецкое восстание. Крестьяне, подавляющее большинство которых было христианами, платили в 1874 г. натуральный налог в объеме 12,5% от сбора урожая, то есть меньше, чем в России или Австро-Венгрии. Ближайшим поводом к восстанию послужили якобы притеснения христианского населения турецкими сборщиками податей. Из Герцеговины восстание перекинулось в Боснию, а затем в Болгарию.

Повстанцы вырезали тысячи гражданских лиц, как турок, так и славян, принявших ислам. Но об этом помалкивали и европейская, и российская пресса. Информацию приходится собирать буквально по крупицам из антиосманских изданий. Тот же Федор Достоевский в «Дневнике писателя» признает, что в русской прессе распространялись душераздирающие статьи о голоде и лишениях славянских подданных султана: «Еще до объявления войны я, помню, читал в самых серьезнейших из наших газет, при расчете о шансах войны и необходимости предстоящих издержек, что, конечно, "вступив в Болгарию, нам придется кормить не только нашу армию, но и болгарское население, умирающее с голоду". Я это сам читал и могу указать, где читал, и вот, после такого-то понятия о болгарах, об этих угнетенных, измученных, за которых мы пришли с берегов Финского залива и всех русских рек отдавать свою кровь, - вдруг мы увидели прелестные болгарские домики, кругом них садики, цветы, плоды, скот, обработанную землю, родящую чуть не сторицею, и, в довершение всего, по три православных церкви на одну мечеть, - это за веру-то угнетенных!» {65} .

Федор Михайлович обличает тех, кто говорит: «У нас, дескать, и зажиточный мужик так не питается, как этот угнетенный болгарин».

Ну а как христиане-славяне режут друг друга и славян-мусульман, мы все знаем по войнам 90-х годов XX века в бывшей Югославии. Другой вопрос, что западная пресса в конце XX века винила во всех грехах сербов, а в 1875-1877 г. - турок. На самом деле ни в XIX, ни в XX веках ни одна сторона не была «белой и пушистой».

В Болгарии же ситуация усугублялась тем, что в середине 60-х годов XIX века турецкое правительство поселило туда 100 тысяч «черкесов» - горцев-мусульман, эмигрировавших с Кавказа.

«Вспыхнувшие в апреле 1876 года в районе расположенного между Эдирне и Софией Пловдива, эти волнения были подавлены нерегулярными силами, состоявшими из черкесов, которые после захвата мусульманских государств Кавказа Россией, в 1864 году были депортированы из своих земель и переселены турками в район Пловдива. На самом деле резня христиан в районе Пловдива достигла небывалого масштаба, но численность погибших во время "болгарских злодеяний", а именно так называла эту резню тогдашняя британская пресса, была преувеличена, чему всячески способствовал русский посол в Стамбуле, граф Николай Игнатьев. К этим шумным протестам присоединил свой голос и Гладстон, который не удосужился изучить исторические обстоятельства, ставшие причиной появления черкесов на Балканах» {66} .

Я умышленно даю большие цитаты, дабы не быть обвиненным в туркофильстве.

Чем же были так недовольны те же болгары? Помещиков почти нет, земельные наделы большие? Ах, религиозное притеснение? Да, действительно, болгарское духовенство и «интеллигенция» возмущались религиозным гнетом. Так, в 1868 г. публицист Стоян Чомаков в брошюре «Болгарский вопрос» возмущался: «Мы, болгары, были не просто подчинены чужой династии, но были также подвергнуты и духовному владычеству чужого народа: мы жили не как прямые подданные султана, но как истинная райя, стадо, отданное османами в аренду господам Фанара» {67} .

Напомню, что Фанар - район Константинополя, где находилась резиденция православного патриарха. Так что претензии болгар в религиозном отношении были не к мусульманам, а к православному патриарху. Болгары требовали независимой от константинопольского патриарха церкви. Не мудрствуя лукаво, болгарские иерархи Сокольский и К° отправились в Рим, где Сокольский был рукоположен в сан архиепископа. По возвращении он подучил признание турецких властей, а новая конфессиональная община стала использовать печать с такой желанной гравировкой: на одной стороне - «булгар миллети», на другой - «Соединенная болгарская патриархия».

С помощью негласного покровительства Османской империи болгарское униатское движение к 1861 г. достигло значительных успехов. Общины униатов официально действовали в Пловдиве, Видине, Тырново и других местах.

Представим на секунду картинку: в 1876 г. духовенство, интеллигенция и крестьянство Рязанской или Астраханской губерний потребовали бы от царя освободить их от гнета Священного синода и разрешить им иметь отдельную Рязанскую или Астраханскую церковь. Если бы дело ограничилось болтовней, то все организаторы пошли бы на каторгу в Сибирь или были бы навечно замурованы в подземельях монастырских тюрем. Ну а в случае вооруженного выступления крестьян крови было бы не меньше, чем в Болгарии.

Турецкое же правительство не имело ничего против перехода болгар в униатство. Зато в России весть об унии произвела шок. Посол в Константинополе и консулы на Балканах начали активную борьбу против униатства и сумели приостановить дальнейший переход болгар в греко-католическую церковь. Естественно, что подобная информация не была известна не то что русскому народу, но и Достоевским, и Тютчевым, свято веривших в то, что турки навязывают бедным болгарам ислам.

А вот как начиналось восстание в Болгарии. В 1875-1876 гг. на ее территорию из России и Австро-Венгрии прибыли сотни агитаторов и террористов. Один из руководителей заговора, Захарий Стоянов, позже в «Записках о болгарском восстании» и не пытался скрывать, что «в основе проводимой апостолами агитационной работы лежал циничный пропагандистский трюк, ориентированный на откровенный обман и запугивание сельского населения. Во-первых, каждый агитатор должен был распространять по деревням якобы достоверную информацию о готовящейся турками массовой резне болгар. Легенда подавалась следующим образом: "Известно ли вам, братья, что турецкий комитет в Царьграде, состоящий исключительно из фанатиков-софт, подготовил всеобщее избиение болгар. Резня должна начаться весной. Целый рой ходжей и софт уже отправился по турецким селам распространять это решение... Во всех городах туркам от мала до велика раздают оружие... страшные времена наступают для нашего народа". Во-вторых, взывая к инстинкту самосохранения, призывать соотечественников срочно вооружаться для самообороны. В-третьих, намекать, что действия комитетчиков являются не самодеятельностью, а мероприятием, спланированным совместно с правящими кругами некой иностранной державы (России, Сербии или Румынии), и подразумевают военную помощь извне. В-четвертых, угрожать колеблющимся расправой, предупреждая, что "все села, которые не восстанут... будут считаться врагами, как сами турки"...

Отмечая традиционную привязанность болгар к семье, дому, имуществу, 3. Стоянов сетовал, что крестьян интересовало лишь благополучие их семей, они "не хотели знать ничего, что делается за оградой". Против замыслов апостолов работал и социальный фактор. Относительно высокую степень материального благосостояния болгарского крестьянина Фракии, задействованного в Апрельском восстании, была вынуждена признать в свое время даже официальная марксистская историография...

Для начала организаторы позаботились о появлении в болгарских селах турецких трупов. В частности, именно убийство нескольких турок ознаменовало собой начало событий в Панагюрище. Эту тактику Г. Бенковский цинично называл недоступной для понимания простолюдинов "бунтарской тонкостью". В ответ на недоумение крестьян ("зачем убивать всех без разбора, среди них есть вполне приличные люди") он откровенно пояснил: "Я уверен, что при малейшей неудаче с нашей стороны - многие уберут оружие и снова преклонят голову перед ятаганом тирана, особенно наши сельские бунтовщики. Другое дело, когда село запятнало себя несколькими трупами".

К "тонкостям" подобного рода можно, по всей видимости, отнести и упоминаемую З. Стояновым тактику преднамеренного поджога комитетчиками временно оставленных по их призыву деревень. В частности, по прямому указанию Г. Бенковского в Пловдивском округе были дотла сожжены (иногда вместе с оставшимися стариками и скотом) многие опустевшие села - Смолско, Каменица, Раково, Дереорман, Паланка, Славовица и другие. Эти пожары местные жители естественным образом списывали на действия фанатиков-мусульман. Заговорщики же, благодаря поджогам, решали сразу две задачи: заставляли потерявших имущество и обозленных крестьян участвовать в бунте (делали их "насильно восставшими") и одновременно приобретали козырь для привлечения внимания мировой прессы к зверствам турок...

Откровенно провокационный характер запланированной акции Г. Бенковский даже не пытался скрывать от своего окружения. З. Стоянов сам был свидетелем, как в присутствии соратников, глядя с высоты холма на пламя подожженных по его приказу болгарских деревень и театрально распростерши руку, он публично заявил: "Моя цель достигнута! В сердце тирана я нанес такую лютую рану, которая уже никогда не заживет. Пусть теперь Россия разбирается! "» {68} .

Стоянов, Бенковский и К° достигли своей цели. По всей Европе прокатилась буря негодования. Британский либерал Вильям Гладстон осудил султана и турок, заявив, что «с первого злополучного дня своего появления в Европе они остаются самой антигуманной разновидностью человечества» {69} .

Гладстон в памфлете «Болгарские ужасы» потребовал: «Пусть турки унесут с собой свои злоупотребления единственно возможным способом, а именно, добровольно уйдя... со всеми пожитками... из провинции, которую они опустошили и осквернили» {70} .

События в Болгарии совпали по времени с большим невыполнением турецким казначейством его финансовых обязательств, что придало зверствам турок новый, внушающий ужас облик, вызвав по всей Болгарии настроения туркофобии.

Когда я пишу эти строки, я попросту восхищаюсь британскими политиками и их «независимой» прессой. В Крымскую войну, потери англичан убитыми и умершими от болезней составили 22 тысячи человек. Страна понесла огромные финансовые потери. И все ради бедных турок, обижаемых русскими. Ну а горными пушками и превосходными винтовками «просвященные мореплаватели» снабжали диких горцев (черкесов) свыше полувека. И вот эти черкесы порезали первыми напавших на них болгар.

И вот за несколько недель газетной шумихи мнение британского обывателя меняется на 180°. В результате Англия в ходе войны 1877-1878 гг., не сделав ни одного выстрела, только за счет болтовни политиков и журналистов приобрела Кипр, который, как мы уже знаем, был ранее «незалежным» королевством.

Балканские государства в 1877-1878 гг.

Русско-турецкая война 1877-1878 гг. Планы сторон

Итак, просвещенная Европа получила традиционный повод вмешательства в Балканские дела - защита мирного населения. Разумеется, демагогическая болтовня была лишь дымовой завесой для прикрытия корыстных целей. Англия стремилась установить свое господство в Египте и Константинополе, но при этом не допустить усиления России.

Несколько упрощая проблему, можно сказать, что политика Австро-Венгрии на Балканах имела программу минимум и программу максимум. Программа минимум состояла в том, чтобы в ходе конфликта на Балканах не допустить территориального расширения Сербии и Черногории. В Вене считали, что само по себе существование этих государств несет угрозу «лоскутной империи», поработившей миллионы славян. Надо ли говорить, что Австро-Венгрия была настроена категорически против любого продвижения России к Проливам.

Программа максимум предусматривала присоединение к Австро-Венгерской империи Боснии и Герцеговины. И, конечно, в Вене не отказывались от традиционной мечты - контроля за устьем Дуная. Императору Францу-Иосифу очень хотелось хоть чем-нибудь компенсировать себя за потери, понесенные в Италии и Германии. Поэтому он с большим сочувствием прислушивался к голосу сторонников захвата Боснии и Герцеговины. Тем не менее в Вене хорошо помнили 1859 и 1866 годы и не торопились лезть в драку, прекрасно понимая, чем может кончиться война один на один с Россией.

Франция и Германия были практически лишены возможности участвовать в силовом разрешении Балканского кризиса. Франция лихорадочно перевооружалась и готовилась к реваншу. Националистическая пропаганда сделала возвращение Эльзаса и Лотарингии целью всей нации. В ответ Бисмарк грозил окончательно сокрушить французскую военную мощь.

Как видим, к 1877 г. в мире сложилась чрезвычайно благоприятная обстановка для активных действий России на Балканах, включая захват Константинополя. Перед российской дипломатией стояла сложная, но вполне достижимая задача, состоявшая из двух частей.

Во-первых, найти достойные компенсации Австро-Венгрии и Германии в качестве платы за нейтралитет при захвате Россией Проливов. Австрии можно было предложить Боснию, Герцеговину, ну а, в крайнем случае, свободный выход к Эгейскому морю через Салоники. Кстати, Австро-Венгрия и так захватила Боснию и Герцеговину, а Россия ничего не получила. Маленькая Греция и так была настроена крайне агрессивно по отношению к своему большому, но больному соседу. Достаточно было пообещать ей Крит и ряд островов Эгейского моря, чтобы Турция получила второй фронт на юге, а русские корабли - базы в Эгейском море.

Германии же на определенных условиях можно было гарантировать неприкосновенность Эльзаса и Лотарингии. С одной стороны, уже в 1877 г. было очевидно, что Франция никогда не смирится с потерей Эльзаса и Лотарингии и рано или поздно нападет на Германию, втянув в войну Россию. Русская гарантия на Эльзас и Лотарингию уничтожала бочку с порохом в центре Европы. Усиление же в этом случае Германии и охлаждение отношений с Францией были ничтожным фактором по сравнению с решением вековой задачи России. Захват Проливов существенно увеличивал военный потенциал России, который бы с лихвой компенсировал потерю столь опасного и сомнительного союзника, как Франция.

Второй же задачей русской дипломатии была жесткая политика в отношении с Англией, вплоть до разрыва дипломатических отношений и начала войны. Но такая позиция не исключала и компенсации Англии, например, передачу ей Кипра и Египта, которые ею также были захвачены в конце концов.

Выживший из ума канцлер Горчаков и не дюже разбиравшийся в политике Александр II поступили с точностью до наоборот. Они оба трепетали перед Англией и по-детски надеялись, что если они будут действовать осторожно и с оглядкой на лондонскую классную даму, то им удастся дорваться до сладкого. В отношении же компенсаций Австро-Венгрии и Германии Горчаков был категорически против. Старая «собака на сене» хотела обмануть Вену и Берлин, а на самом деле привела страну к поражению.

Следует напомнить, что в 1875-1878 гг. русская печать и общественность не меньше британской бились в туркофобской истерике. Возьмем, к примеру, Федора Достоевского - того самого, чьей «слезинкой ребенка» либералы попрекают всех революционеров. Но фразу о «слезинке» произносит герой романа. А вот что пишет сам Достоевский в «Дневнике писателя»:

«Март 1877 г.:

Глава первая

Еще раз о том, что Константинополь, рано ли, поздно ли, а должен быть наш.

Золотой Рог и Константинополь - все это будет наше... И, во-первых, это случится само собою, именно потому, что время пришло, а если не пришло еще и теперь, то действительно время уже близко, все к тому признаки. Это выход естественный, это, так сказать, слово самой природы...

Такой великолепной точке земного шара просто не дадут стать международной, то есть ничьей; непременно и сейчас же явятся хоть бы англичане со своим флотом, в качестве друзей, и именно охранять и оберегать эту самую "международность", а в сущности чтобы овладеть Константинополем в свою пользу. А уж где они поселятся, оттуда их трудно выжить, народ цепкий. Мало того: греки, славяне и мусульмане Царьграда призовут их сами, ухватятся за них обеими руками и не выпустят их от себя, а причина тому - все та же Россия: "Защитят, дескать, они нас от России, нашей освободительницы"...

Константинополь должен быть наш, рано ли, поздно ли, хотя бы именно во избежание тяжелых и неприятных церковных смут, которые столь легко могут возродиться между молодыми и не жившими народами Востока и которым пример уже был в споре болгар и вселенского патриарха, весьма плохо окончившимся. Раз мы завладеем Константинополем, и ничего этого не может произойти» {71} .

Как видим, Федор Михайлович противоречит сам себе: то призывает воевать за «братьев славян» до последнего русского солдата, то в минуты прозрения понимает, что в случае победы все «освобожденные народности» перегрызутся между собой и будут против России на стороне того, кто больше заплатит.

Общий ход военных действий на Балканах

Турецкий генерал Осман-паша

Согласно плану, разработанному еще до войны, после форсирования Дуная русская армия должна была стремительно идти в южную Болгарию и далее на Константинополь.

Однако, форсировав Дунай, русские генералы испугались собственного успеха и решили подождать, оглядеться, а пока взять турецкие крепости Рущук и Никополь, то есть заняться тем, что губило успехи русских войск в прошлых кампаниях на Балканах. Турецкие крепости на Дунае были построены с единственной целью - воспрепятствовать форсированию реки русскими. Теперь же они потеряли всякое значение. При необходимости блокировать крепости могли небольшие русские отряды, регулярные войска Румынии и болгарские дружины.

Тем не менее главные силы русских были по приказу Николая Николаевича разделены.

3 июля сдалась турецкая крепость Никополь с семитысячным гарнизоном. После взятия Никополя генерал-лейтенанту Криденеру логично было двинуться на никем не защищаемую Плевну. Плевна была узлом дорог, ведущих к Софии, к Ловче, к Шипкинскому перевалу и т.д. 5 июля разъезды 9-й кавалерийской дивизии донесли о движении к Плевне больших сил неприятеля. Это были войска Османа-паши, срочно переброшенные из Западной Болгарии. Первоначально у Османа-паши было 17 тысяч человек при 30 полевых орудиях.

Начальник штаба действующей армии генерал Непокойчицкий еще 4 июля послал Криденеру телеграмму: «...двинуть тотчас для занятия Плевны казачью бригаду, два полка пехоты с артиллериею». 5 июля генерал Криденер получил телеграмму от главнокомандующего, в которой он требовал немедленно занять Плевну и «прикрыться в Плевно от возможного наступления войск из Виддина». Наконец, 6 июля Непокойчицкий шлет еще одну телеграмму, в которой говорится: «Если не можете выступить тотчас в Плевно со всеми войсками, то пошлите туда немедленно казачью бригаду Тутолмина и часть пехоты».

Турецкие войска Османа-паши, совершая ежесуточно 33-километровый переход, за 6 суток преодолели 200-километровый путь, заняли Плевну, тогда как генерал Криденер не сумел преодолеть расстояние в 40 км. Выделенные, наконец, генералом Криденером части подошли к Плевне, но были встречены огнем конной разведки, в то время как войска Османа-паши расположились на окружающих Плевну возвышенностях и приступили к оборудованию на них позиций.

Когда-то Плевна имела небольшую крепость, но она была разрушена еще в 1810 г. отрядом графа Воронцова. До июля 1877 г. город укреплений не имел. Однако с севера, востока и юга Плевна прикрывалась господствующими высотами. Осман-паша возвел вокруг Плевны полевые укрепления, удачно использовав рельеф местности.

Для овладения Плевной Криденер послал отряд генерал-лейтенанта Шильдер-Шульднера, который лишь к концу дня 7 июля подошел к укреплениям турок. В отряде было 8600 штыков и сабель при 46 полевых орудиях.

8 июля Шильдер-Шульднер атаковал турок, но вынужден был отойти. В бою 8 июля, получившем название «Первая Плевна», русские потеряли убитыми и ранеными 75 офицеров и 2326 нижних чинов. По русским данным, потери турок были менее двух тысяч человек.

Наличие в Плевне войск Османа-паши на удалении всего лишь двух переходов от единственной переправы у Систово взволновало великого князя Николая Николаевича, так как это угрожало всей русской армии и особенно войскам, выдвинутым за Балканы, и естественно, его штаб-квартире. Поэтому было принято решение разгромить войска Османа-паши (силы которого значительно преувеличивались) и овладеть Плевной.

К середине июля русское командование сосредоточило под Плевной 26 тысяч штыков и сабель, 160 пеших и 24 конных полевых пушек. При этом следует отметить, что русские генералы не догадались окружить Плевну. К Осману-паше свободно подходили подкрепления, подвозились боеприпасы и продовольствие. К середине июля силы Османа-паши в Плевне увеличились до 22 тысяч человек с 58 орудиями. Как видим, русские войска не имели перевеса в численности, а почти тройной перевес в артиллерии не мог быть решающим, так как тогдашняя полевая артиллерия была бессильна при действии даже по грамотно сделанным земляным укреплениям полевого типа. Кроме того, артиллерийские начальники под Плевной не рисковали посылать пушки в первые ряды атакующих и в упор расстреливать защитников редутов, как это было у Карса.

Тем не менее 18 июля Криденер начал второй штурм Плевны. Штурм кончился катастрофой - было убито и ранено 168 офицеров и 7167 нижних чинов, в то время как потери турок не превосходили 1200 человек. В ходе штурма Криденер отдавал бестолковые приказы, артиллерия в целом действовала вяло и за весь бой израсходовала 4073 снаряда.

После «Второй Плевны» в русском тылу началась паника. В Систово приняли подходящих казаков за турок и уже собрались им сдаваться. Великий князь Николай Николаевич обратился к румынскому королю Карлу со слезной просьбой о помощи. Кстати, румыны и до этого предлагали свои войска, но канцлер Горчаков категорически не соглашался на переход румынами Дуная из-за каких-то хитрых политических интриг.

Турецкие паши имели возможность наголову разгромить русскую армию и выбросить остатки за Дунай. Но они тоже не любили рисковать, и тоже интриговали друг против друга. На несколько недель на театре боевых действий установилась позиционная война (при отсутствии сплошного фронта).

19 июля Александр II, испуганный «Второй Плевной», издает Высочайшее повеление о мобилизации Гвардейского, Гренадерского корпусов, 24-й, 26-й пехотных и 1-й кавалерийской дивизии, всего 110 тысяч человек и 440 орудий, которые, однако, не могли прибыть ранее сентября - октября. Кроме того, велено двинуть на театр войны уже мобилизованные 2-ю, 3-ю пехотные дивизии и 3-ю стрелковую бригаду, но и эти части не могли прибыть ранее середины августа.

До прибытия подкреплений было решено ограничиться обороной на всем театре войны.

К 25 августа к Плевне были стянуты значительные силы русских и румын. 75 500 штыков, 8600 сабель и 424 орудия, из которых более 20 были осадными. Силы турок составляли 29 400 штыков, 1500 сабель и 70 полевых орудий. 30 августа состоялся третий штурм Плевны. Дата штурма была приурочена ко дню тезоименитства царя. Наблюдать за штурмом прибыли лично Александр II и великий князь Николай Николаевич.

Генералы не позаботились о массировании артиллерийского огня, мортир под Плевной было единицы, в результате огонь противника подавлен не был, и войска понесли огромные потери. Штурм был отбит. Русские потеряли убитыми и ранеными двух генералов, 295 офицеров и 12471 нижних чинов, их союзники румыны потеряли около трех тысяч человек. Турки потеряли тоже три тысячи человек.

«Третья Плевна» произвела ошеломляющее впечатление на армию и на всю страну. 1 сентября Александр II созвал в местечке Порадиме военный совет. На совете главнокомандующий великий князь Николай Николаевич предложил немедленно уходить за Дунай. В этом его фактически поддержали генералы Зотов и Массальский, но военный министр Милютин и генерал Левицкий категорически выступили против отступления. После долгого размышления Александр II согласился с мнением Милютина и Левицкого. Было решено вновь перейти к обороне, до прибытия новых подкреплений.

Тем не менее Осман-паша сознавал свое рискованное положение в импровизированном плевненском лагере и просил разрешения отступить, пока его там не блокировали. Ему, однако, было предписано оставаться в Плевне. Из гарнизонов Западной Болгарии была сформирована в Софийском районе армия Шефкета-паши, которую предполагалось направить к Осману. 8 сентября Шевкет-паша двинул в Плевну дивизию Ахмета-Хивзи (10 тысяч штыков при 12 орудиях) с громадным продовольственным транспортом. Сбор этого транспорта прошел незамеченным, а когда вереницы этих обозов протянулись мимо массы нашей конницы (6 тысяч сабель, 40 орудий), бездарный и робкий ее начальник генерал Крылов не решился их атаковать. Ободренный этим, Шевкет-паша 23 сентября двинул еще один транспорт, с которым отправился и сам, причем от Телиша всю охрану составлял всего один кавалерийский полк! Крылов пропустил транспорт и самого Шевкета-пашу, проехавшего со слабым конвоем обратно из Плевны в Софию. Попустительством Крылова армия Османа-паши была снабжена продовольствием на два месяца!

15 сентября под Плевну прибыл генерал Тотлебен, вызванный царской телеграммой из Петербурга. Объехав позиции, Тотлебен категорически высказался против нового штурма Плевны. Вместо этого он предложил наглухо заблокировать город и уморить турок голодом. (С чего следовало сразу начинать!)

Блокада Плевны и попытка прорыва Осман-паши

К началу октября Плевна была полностью заблокирована. К середине октября под Плевной русские сосредоточили 170 тысяч человек против 47 тысяч у Османа-паши.

Для деблокирования Плевны турки создали 35-тысячную так называемую «Софийскую армию» во главе с Мехмедом-Али. Мехмед-Али медленно двинулся к Плевне, но 10-11 ноября его части были отброшены у Новагана западным отрядом Гурко. (У Гурко было тоже 35 тысяч человек). Гурко хотел преследовать и добить Мехмеда-Али, но великий князь Николай Николаевич запретил это. Обжегшись на молоке у Плевны, великий князь теперь дул на воду.

К середине ноября в блокированной Плевне боеприпасы и продовольствие оказались на исходе. В ночь на 28 ноября Осман-паша оставил Плевну и пошел на прорыв. 3-я Гренадерская дивизия, энергично поддерживаемая нашей артиллерией, остановила турок. К середине дня к месту боя подошли основные силы русских. Раненый Осман-паша отдал приказ о сдаче. Всего сдалось в плен 10 пашей, 2128 офицеров, 41 200 нижних чинов. Взято 77 орудий. Турки потеряли убитыми и ранеными около шести тысяч человек. Русские потери в этом бою не превосходили 1700 человек.

Кавказский театр военных действий по установившейся традиции считался второстепенным. В этом были единодушны и русские, и турецкие генералы. Соответственно, обе стороны ставили перед собой ограниченные задачи.

Для русской армии конечной целью боевых действий на Кавказе было взятие крепостей Каре и Эрзерум.

Задачей турецкой армии было проникновение на Кавказ с целью поднять мятеж горных мусульманских племен, неприязненно относившихся к России.

5 мая 1877 г. русские войска взяли штурмом Ардаган, но мощнейшая крепость Каре с 18-тысячным гарнизоном капитулировала лишь 6 ноября.

19 февраля 1878 г. в местечке Сан-Стефано под Константинополем Россия и Турция подписали мирный договор.

Сан-Стефанский договор расширял территорию Болгарии по сравнению с границами, намеченными Константинопольской конференцией. Ей передавалась значительная часть Эгейского побережья. Болгария становилась княжеством в номинальной вассальной зависимости от султана, простиравшимся от Дуная и Черного моря до Эгейского моря на юге и албанских гор на западе. Турецкие войска лишались права оставаться в пределах Болгарии. В течение двух лет ее должна была занимать русская армия.

Военные действия на Кавказском фронте в 1877-1878 гг.

Сан-Стефанский договор предусматривал также полную суверенность Черногории, Сербии и Румынии, предоставление Черногории порта на Адриатике, а румынскому княжеству - Северной Добруджи, возвращение России Юго-Западной Бессарабии, передачу ей Карса, Ардагана, Баязета и Батума, а также некоторые территориальные приобретения для Сербии и Черногории. В Боснии и Герцеговине должны были быть проведены реформы в интересах христианского населения, равно как на Крите, в Эпире и Фессалии. Турция должна была уплатить контрибуцию в размере 1 миллиарда 410 млн. рублей. Однако большая часть этой суммы покрывалась за счет территориальных уступок со стороны Турции. Фактической уплате подлежало 310 млн. рублей. Вопрос о Проливах в Сан-Стефано не ставили.

Сан-Стефанский мир не понравился Европе, и русская дипломатия имела глупость согласиться на пересмотр его на Берлинском конгрессе. Конгресс открылся 13 июня 1878 г. в Берлине. Участвовали в нем только Германия, Россия, Англия, Австро-Венгрия, Франция, Италия и Турция. Представители Балканских государств были допущены в Берлин, но они не являлись участниками конгресса. Делегации великих держав возглавлялись министрами иностранных дел или же премьерами - Бисмарком, Горчаковым, Биконсфильдом, Андраши, Ваддингтоном и Корти. Согласно принятым решениям, приобретения России сводились к Карсу, Ардагану и Батуму. Баязетский округ и Армения до Саганлуга возвращались Турции. Территория Болгарского княжества урезывалась вдвое. Особенно неприятно для Болгарии было то, что ее лишили выхода в Эгейское море.

Зато существенные территориальные приращения получили невоевавшие страны. Австро-Венгрия получила в управление Боснию и Герцеговину. Англия - турецкий остров Кипр. Кипр имеет стратегическое значение в восточной части Средиземного моря. В течение почти 100 лет он использовался англичанами в агрессивных целях. Несколько английских баз и поныне остаются на острове.

Почему же Россия добилась столь скромных результатов в войне? Ведь русские войска стояли рядом с Царьградом - пара переходов, и всё...

Дело в том, что британские политики и СМИ в очередной раз перевернули на 180° вектор «общественного мнения» и стали грозить войной России. В конце декабря 1877 г. - начале января 1878 г. британский кабинет чуть ли не круглосуточно обсуждал ситуацию на Балканах. Королева Виктория заявила премьеру Дизраэли: «О, если бы королева была мужчиной, она бы пошла в армию и показала этим негодным русским, которым никогда и ни в чем нельзя верить на слово» {72} .

«В конце концов она в очередной раз пригрозила скорее "сложить с себя корону", чем "терпеть оскорбительное поведение русских". При этом она признала, что никогда еще не говорила так резко со своими подчиненными, как в случае с министром по делам колоний лордом Карнарвоном, который, по ее мнению, был слишком миролюбивым и постоянно предупреждал о возможности повторения новой Крымской войны. Воодушевленная британским львом, сообщала она своей старшей дочери, я "набросилась на него с такой решительностью и злостью, что он стоял передо мной и не знал, что сказать. А сказать он мог только то, что мы не можем действовать в мире так, как считаем нужным! О, англичане всегда останутся англичанами!"» {73} .

Дело кончилось отставкой членов кабинета, занимавших осторожную политику в отношении России, - министра иностранных дел лорда Дерби и министра по делам колоний лорда Карнарвона. Однако Дизраэли с большим трудом удалось упросить лорда Дерби погодить с отставкой.

Королева задавала тон шовинистической компании, которая захлестнула весь остров. Как писал Кристофер Хибберт: «...ее [Виктории] настроение выражала популярная в то время песенка, написанная на злобу дня и исполняемая практически в каждом музыкальном зале страны:

Мы не хотим войны, но если нас заставят, черт возьми,

У нас есть корабли, есть воины и денег вдоволь,

Мы били медведя раньше, и пока останемся истинными британцами,

Русские не получат Константинополь» {74} .

Турецкий же султан Абдул Гамид II, которого так рьяно лезла защищать королева, помалкивал и отказывался официально просить Британский кабинет об отправке эскадры в Проливы, о чем его чуть ли не ежедневно просил английский посол Лайард.

Тем не менее, Дизраэли послал приказ командующему британской средиземноморской эскадрой адмиралу Хорнби войти в Дарданеллы и идти прямо к Константинополю.

Адмирал Хорнби действовал оперативно, и шесть британских броненосцев, заранее сосредоточенных у Дарданелл, 2 (14) января 1878 г. вошли в пролив. Но, увы, флагманский броненосец «Александра» сел в проливе на мель. Хорнби пересел на другой броненосец, для охранения «Александры» был оставлен «Султан». А четыре броненосца - «Эжинкорт», «Ахиллес», «Свифтшур» и «Темерер» - вошли в Мраморное море. Но войти в гавань Константинополя Хорнби не решился, опасаясь реакции русских, то есть штурма Царьграда, и бросил якорь у Принцевых островов. В ответ русские заняли местечко Сан-Стефано в 25-30 верстах от стоянки англичан. Тогда эскадра по просьбе султана была отведена еще дальше - в Гемликскии залив к Муданье, к азиатскому побережью Мраморного моря.

Кроме того, России грозила Австро-Венгрия. Ее армия угрожала сухопутным коммуникациям русской армии на Балканах. Однако занятие Босфора и Дарданелл русскими в конце декабря 1877 г. - начале января 1878 г., когда турецкие войска были полностью деморализованы, не представляло трудности.

Это сразу решало две проблемы. Во-первых, английские корабли, пришедшие в Дарданеллы, оказались бы в ловушке. Русские войска могли использовать турецкие укрепления в обоих проливах, а также турецкие пушки и орудия, привезенные из береговых черноморских крепостей. Британские броненосцы могли сжечь Константинополь, но особого вреда русским сухопутным войска они принести не могли.

Россия не имела сильного военного флота на Черном море, но транспортный флот вполне мог обеспечить боеприпасами и артиллерией русскую армию на коммуникациях Одесса - Константинополь; Севастополь - Константинополь и порты Азовского моря - Константинополь. Кроме того, в Константинополе стояли десятки торговых судов, как турецких, так и других государств, которые можно было арендовать или мобилизовать для военных перевозок через Черное море.

То есть русская армия в декабре 1877 г. - начале января 1878 г. имела реальный шанс захватить зону Проливов. Но для этого нужен был сильный правитель, а не слабый и вечно колеблющийся Александр II с трусливым, выжившим из ума канцлером.

Наконец, русская дипломатия имела реальный шанс договориться с турками. Ведь по большому счету России был не нужен Константинополь. Мало того, включение этого города в состав Российской империи принесло бы много бед и царизму, и народу. России вполне было достаточно и нескольких баз в обоих Проливах, гарантирующих безопасность южных границ - подбрюшья России. Вот и всё!!! При наличии баз в Проливах Батум и Каре становились ненужными России. Мало того, в этом случае появление независимых славянских государств, к чему ранее стремилась Россия, стало бы ей невыгодным. Взамен Проливов России было достаточно потребовать от Турции декларации о правах славян и оставить ее в границах 1876 года. Остановить распад своей империи турки могли лишь союзом с Россией. Только она могла стать гарантом территориальной целостности Турции, включая Египет, Ливию, Кипр и т.д.

Увы, и этого не было сделано. Ни царь, ни его генералы и дипломаты сами не знали, чего они хотят от Турции. Впрочем, с другой стороны, выгод от союза с Россией в упор не видели ни султан, ни его окружение. Тут, я думаю, достаточно процитировать официальные турецкие сообщения о заключении мира в Сан-Стефано: «Нет Бога кроме Бога, и Магомет пророк его. Тени Бога благоугодно было даровать русским мир. Правоверным известно, что проклятые иконопоклонники возмутились, отказались платить дань, взялись за оружие и выступили против повелителя правоверных, вооружившись дьявольскими ухищрениями новейшего времени. Хвала Богу. Правда восторжествовала. Наш милостивый и победоносный государь на этот раз совершенно один вышел из борьбы победителем неверных собак. В своей неимоверной благости и милосердии он согласился даровать нечистым собакам мир, о котором они униженно просили его. Ныне, правоверные, вселенная опять будет управляться из Стамбула. Брат повелителя русских имеет немедленно явиться с большою свитою в Стамбул и в прах, и в пепел, в лице всего мира, просить прощения и принести раскаяние. При этом имеет быть уплачена обычная числящаяся за ним дань, после чего повелитель правоверных в своей неистощимой милости и долготерпении вновь утвердит повелителя русских в его должности вассального наместника его страны. Но дабы отвратить возможность нового возмущения и сопротивления, султан, в качестве верховного повелителя земли, повелел, что бы 50 000 русских остались в виде заложников в его провинции Болгарии. Остальные неверные собаки могут возвращаться в свое отечество, но лишь после того, как они пройдут в глубочайшем благоговении через Стамбул или близ его» {75} .

Война, которая в 1877 г. разгорелась между Российской империей и Турцией, стала логическим продолжением другого вооруженного конфликта между странами – Крымской войны. Отличительными чертами военных действий стали непродолжительность противостояний, значительный перевес России с первых дней войны на фронтах сражений, глобальные последствия, затронувшие много стран и народов. Закончилось противостояние в 1878 г., после чего стали происходит события, заложившие основу для противоречий глобального масштаба.

Османская империя, которую постоянно «лихорадило» от восстаний на Балканах, не готовилась к очередной войне с Россией. Но терять собственные владения не хотелось, поэтому и началось очередное военное противостояние между двумя империями. После окончания страны несколько десятилетий, вплоть до I мировой войны, открыто не воевали.

Противоборствующие стороны

  • Османская империя.
  • Россия.
  • Союзниками России стали Сербия, Болгария, Босния и Герцеговина, Черногория, княжество Валахии и Молдавии.
  • Порту (европейские дипломаты так называли правительство Османской империи) поддерживали восставшие народы Чечни, Дагестана, Абхазии, а также Польский легион.

Причины конфликта

Очередной конфликт между странами спровоцировал комплекс факторов, взаимосвязанные между собой, и постоянно углубляющиеся. И турецкий султан, и император Александр Второй понимали, что избежать войны не получиться. К главным причинам противостояния стоит отнести:

  • Россия проиграла в Крымской войне, поэтому хотела реванша. Десять лет – с 1860 по 1870 гг. – император и его министры проводили активную внешнюю политику в восточном направлении, стараясь решить турецкий вопрос.
  • В Российской империи углублялся политический и социально-экономический кризис;
  • Желание России выйти на международную арену. С этой целью происходило укрепление и развитие дипломатической службы империи. Постепенно началось сближение с Германией и Австро-Венгрией, с которым Россия подписала «Союз трех императоров».
  • В то время, как авторитет и позиции Российской империи на международной арене усиливались, Турция теряла своих союзников. Страну стали называть «больным человеком» Европы.
  • В Османской империи значительно ухудшился экономический кризис, вызванный феодальным укладом жизни.
  • В политической сфере ситуация тоже была критической. За 1876 год сменилось три султана, которые не могли справиться с недовольством населения и усмирить балканские народы.
  • Активизировались движения за национальную независимость славянских народов Балканского полуострова. Последние видели в России гаранта их свободы от турков и ислама.

Непосредственным поводом к началу войны стало антитурецкое восстание в Боснии и Герцеговине, которое вспыхнуло там в 1875 г. Одновременно с этим Турция вела военные действия против Сербии, и султан отказывался прекратить там борьбу, мотивируя свой отказ тем, что это внутренние дела Османской империи.

Россия обратилась к Австро-Венгрии, Франции, Англии и Германии с просьбой оказать влияние на Турцию. Но попытки императора Александра Второго оказались безрезультатными. Англия отказалась вмешиваться вообще, а Германия и Австро-Венгерская империя стали корректировать предложения, полученные от России.

Главной задачей западных союзников стало сохранение целостности Турции, чтобы не допустить усиления России. Англия преследовала и собственные интересы. Правительство этой страны вкладывало много финансовых средств в экономику Турции, поэтому необходимо было сохранить Османскую империю, полностью подчинив ее британскому влиянию.

Австро-Венгрия лавировала между Россией и Турцией, но не собиралась оказывать поддержку ни одному государству. В составе Австро-Венгерской империи проживало огромное количество славянских народов, которые требовали независимости, как и славяне в составе Турции.

Оказавшись в довольно сложном внешнеполитическом положении, Россия решила поддержать славянские народы на Балканах. Если бы император оказался, то престиж государства упал бы.

В преддверии войны в России стали возникать различные славянские общества и комитеты, которые призывали императора освободить балканские народы от турецкого ига. Революционные силы в империи наделись на то, что в России начнется собственное национально-освободительное восстание, результатом которого будет свержение царизма.

Ход войны

Конфликт начался с манифеста, подписанный в апреле 1877 г. Александром Вторым. Это было фактическое объявление войны. После этого был проведен в Кишиневе парад и молебен, который благословил действия русской армии против Турции в борьбе за освобождение славянских народов.

Уже в мае армия России была введена в Румынию, что позволило начать наступления на владения Порты на Европейском континенте. Румынская армия стала союзником Российской империи только к осени 1877 г.

Одновременно с наступлением на Турцию, Александр Второй начал проводить военную реформу, направленную на реорганизацию армии. Против Османской империи воевало почти 700 тысяч солдат. Численность турецкой армии составляла около 281 тыс. солдат. Но преимущество в тактическом положении было на стороне Порты, которая могла воевать на Черном море. Россия получила выход к нему только в начале 1870-х гг., поэтому Черноморский флот к тому времени не был готов.

Военные действия проводились на двух фронтах:

  • Азиатском;
  • Европейском.

Войска Российской империи на Балканском полуострове возглавил Великий князь Николай Николаевич, турецкой армией руководил Абдул Керим Надир-паша. Наступление в Румынии позволило ликвидировать речной флот турок на Дунае. Это позволило начать в конце июля 1877 г. осаду города Плевна. Турки за это время укрепили Стамбул и другие стратегически важные пункты, надеясь остановить продвижение русских войск.

Плевна была взята только к концу декабря 1877 г., и император сразу отдал приказ идти дальше, переходить Балканские горы. В начале января 1878 г. был преодолен перевал Чурьяк, и русская армия вступила на территорию Болгарии. По очереди были взяты крупные города, последним сдался Адрианополь, в котором 31 января было подписано временное перемирие.

На Кавказском театре военных действий руководство принадлежало Великому князю Михаилу Николаевичу и генералу Михаилу Лорис-Меликову. В середине октября 1877 г. турецкие войска, которые возглавлял Ахмед-Мухтар-паша, сдались у Аладжи. До 18 ноября держалась еще последняя крепость Каре, в которой вскоре не осталось гарнизона. Когда последние солдаты были выведены, то крепость сдалась.

Русско-турецкая война фактически закончилась, но все победы еще надо было закрепить юридически.

Итоги и результаты

Финальной чертой в конфликте между Портой и Россией стало подписание Сан-Стефанского мирного договора. Это произошло 3 марта (по старому стилю – 19 февраля) 1878 г. Условия договора закрепили за Россией следующие завоевания:

  • Обширные территории на Закавказье, в том числе крепости, Каре, Баязет, Батум, Ардаган.
  • Войска России на два года продолжали оставаться в Болгарии на 2 года.
  • Империя получила назад Южную Бессарабию.

В выигрыше оказались Босния и Герцеговина, Болгария, получившие автономию. Болгария стсла княжеством, которое стало вассалом Турции. Но это была формальность, поскольку руководство страны проводило собственную внешнюю политику, формировало правительство, создало войско.

Черногория, Сербия и Румыния стали полностью независимыми от Порты, которая обязывалась выплатить большую контрибуцию России. Император Александр Второй отпраздновал победу очень шумно, раздавая своим ближайшим родственникам награды, имения, статусы и должности в правительстве.

Переговоры в Берлине

Многие вопросы мирный договор в Сан-Стефано решить не смог, поэтому и в Берлине была организована специальная встреча великих держав. Его работа началась 1 июня (13 июня) 1878 года и продолжалась ровно месяц.

«Идейными вдохновителями» конгресса стали Австро-Венгерская и Британская империи, которым подходило то, что Турция была довольно ослабленной. Но правительствам этих государств не нравилось появление на Балканах Болгарского княжества и усиление Сербии. Именно их Англия и Австро-Венгрия рассматривали, как форпосты для продвижения России дальше на Балканский полуостров.

Александр Второй не мог воевать сразу против двух сильных государств Европы. Для этого не было ни ресурсов, ни денег, да и внутренняя ситуация внутри страны не позволяло снова ввязываться в военные действия. Император попытался найти поддержку в Германии у Отто фон Бисмарка, но получил дипломатический отказ. Канцлер предложил провести международную конференцию, чтобы окончательно решить «восточный вопрос». Местом проведения конгресса стал Берлин.

Главными действующими лицами, которые распределяли роли и составляли повестки дня, были делегаты из Германии, России, Франции, Австро-Венгрии, Британии. Присутствовали представители и от других стран – Италии, Турции, Греции, Ирана, Черногории, Румынии, Сербии. Руководство конгрессом взял на себя канцлер Германии Отто фон Бисмарк. Окончательный документ – акт – был подписан всеми участниками конгресса 1 (13) июля 1878 г. Его условия отразили всю противоречивость точек зрения на решение «восточного вопроса». Германия, в частности, не хотела, чтобы позиции России в Европе усилились. Франция же, наоборот, старалась, чтобы требования русского императора были удовлетворены максимально. Но французская делегация боялась усиления Германии, поэтому свою поддержку оказывала тайно и несмело. Воспользовавшись ситуацией, Австро-Венгрия и Англия, навязали свои условия России. Таким образом, окончательные итоги работы Берлинского конгресса были следующими:

  • Болгария была разделена на две части – Северную и Южную. Северная Болгария продолжала оставаться княжеством, а Южная получила название Восточная Румелия, как автономная провинция в составе Порты.
  • Подтверждена независимость балканских государств – Сербии, Румынии, Черногории, территория которой была значительно уменьшена. Сербия получила часть территорий, на которые претендовала Болгария.
  • Россия вынуждена была вернуть крепость Баязет Османской империи.
  • Военная контрибуция Турции Российской империи составляло 300 млн. рублей.
  • Австро-Венгрия оккупировала Боснию и Герцеговину.
  • Россия получила южную часть Бессарабии.
  • Река Дунай объявлялась свободной для судоходства.

Англия, как один из инициаторов конгресса, не получила никаких территориальных «бонусов». Но руководству Британии это не надо было, поскольку все изменения в Сан-Стефанский мир разрабатывались и вносили английскими делегатами. Защита интересов Турции на конференции не было бесплатным актом. Ровно за неделю до открытия Берлинского конгресса Порта передала Англии остров Кипр.

Таким образом, Берлинский конгресс значительно перекроил карту Европы, ослабив позиции Российской империи и продлив агонию Турции. Многие территориальные проблемы так и не были решены, произошло углубление противоречий между национальными государствами.

Результаты конгресса определили расстановку сил на международной арене, что через несколько десятилетий привело к Первой мировой войне.

Больше всего от войны выиграли славянские народы Балкан. В частности, независимыми стали Сербия, Румыния, Черногория, стала формироваться Болгарская государственность. Создание независимых стран активизировало национальные движения в Австро-Венгрии и России, обострило социальные противоречия в обществе. Международная конференция решила проблемы европейских государств, и заложило «бомбу» замедленного действия на Балканах. Именно с этого региона и началась потом Первая мировая война. Развитие подобной ситуации предвидел Отто фон Бисмарк, называющий Балканы «пороховым погребом» Европы.

  1. Русско-турецкая война

    Русско-турецкая война 1877-1878 годов - война между Российской империей и союзными ей балканскими государствами с одной стороны и Османской империей с другой. Была вызвана подъёмом национального самосознания на Балканах. Жестокость, с которой было подавлено Апрельское восстание в Болгарии, вызвала симпатию к положению христиан Османской империи в Европе и особенно в России. Попытки мирными средствами улучшить положение христиан были сорваны упорным нежеланием турок идти на уступки Европе, и в апреле 1877 года Россия объявила Турции войну.
    В ходе последовавших боевых действий русской армии удалось, используя пассивность турок, провести успешное форсирование Дуная, захватить Шипкинский перевал и, после пятимесячной осады, принудить лучшую турецкую армию Осман-паши к капитуляции в Плевне. Последовавший рейд через Балканы, в ходе которого русская армия разбила последние турецкие части, заслонявшие дорогу на Константинополь, привел к выходу Османской империи из войны. На состоявшемся летом 1878 года Берлинском конгрессе был подписан Берлинский трактат, зафиксировавший возврат России южной части Бессарабии и присоединение Карса, Ардагана и Батуми. Восстанавливалась государственность Болгарии (завоёвана Османской империей в 1396 году) как вассальное Княжество Болгария; увеличивались территории Сербии, Черногории и Румынии, а турецкая Босния и Герцеговина оккупировалась Австро-Венгрией.

    Россия вернула южную часть Бессарабии, потерянную после Крымской войны, и присоединила Карсскую область, населённую армянами и грузинами.
    Великобритания оккупировала Кипр; согласно договору с Османской империей от 4 июня 1878 года, в обмен за это она обязалась защищать Турцию от дальнейшего российского продвижения в Закавказье. Оккупация Кипра должна была длиться, пока в руках русских остаются Карс и Батуми.
    Границы, установленные по итогам войны, сохраняли силу до Балканских войн 1912-1913 годов, с некоторыми изменениями:
    Болгария и Восточная Румелия в 1885 году слились в единое княжество;
    В 1908 году Болгария объявила себя независимым от Турции царством, а Австро-Венгрия аннексировала ранее оккупированную ею Боснию и Герцеговину.
    Война ознаменовала постепенный отход Великобритании от конфронтации в отношениях с Россией. После перехода Суэцкого канала под английский контроль в 1875 году, британское стремление любой ценой предотвратить дальнейшее ослабление Турции пошло на убыль. Английская политика переключилась на защиту английских интересов в Египте, который был оккупирован Великобританией в 1882 году и оставался английским протекторатом до 1922 года. Английское продвижение в Египте интересы России напрямую не затрагивало, соответственно напряжение в отношениях двух стран постепенно ослабло.
    Переход к военному союзу стал возможен после заключения в 1907 году компромисса по Средней Азии, оформленному англо-русским договором от 31 августа 1907 года. От этой даты отсчитывают возникновение Антанты - англо-франко-русской коалиции, противостоящей возглавляемому Германией союзу Центральных держав. Противостояние этих блоков привело к Первой мировой войне 1914-1918 годов.

    После начала войны на стороне России выступила Румыния, пропустившая русские войска через свою территорию. К началу июня 1877 г. русская армия, которую возглавлял великий князь Николай Николаевич (185 тыс. чел.), сосредоточилась на левом берегу Дуная. Ей противостояли примерно равные по численности войска под командованием Абдул-Керима-паши. Основная их часть находилась в уже указанном четырехугольнике крепостей. Главные же силы русской армии сосредоточились несколько западнее, у Зимницы. Там готовилась основная переправа через Дунай. Еще западнее, вдоль реки, от Никополя до Видина, располагались румынские войска (45 тыс. чел.). По боевой подготовке русская армия превосходила турецкую. Но вот по качеству оружия турки превосходили русских. В частности, на вооружении у них находились новейшие американские и английские винтовки. Турецкая пехота имела больше патронов и шанцевого инструмента. Русским же солдатам приходилось экономить выстрелы. Пехотинцу, который израсходовал во время боя свыше 30 патронов (более половины патронной сумки), грозило наказание. Сильный весенний разлив Дуная помешал переправе. Кроме того, турки имели на реке до 20 броненосцев, контролировавших береговую зону. В борьбе с ними прошли апрель и май. В конце концов русские войска с помощью береговых батарей и минных катеров нанесли турецкой эскадре урон и заставили ее укрыться в Силистрии. Только после этого появилась возможность для переправы. 10 июня у Галаца через реку переправились части XIV корпуса генерала Циммермана. Они заняли Северную Добруджу, где и простоями до конца войны. Это был отвлекающий маневр. Главные же силы тем временем скрытно скапливались у Зимницы. Напротив нее, на правом берегу лежал укрепленный турецкий пункт Систово.

    Переправа у Систово (1877). В ночь на 15 июня между Зимницей и Систово форсировала реку 14-я дивизия генерала Михаила Драгомирова. Солдаты переправлялись в черных зимних мундирах, чтобы оставаться незамеченными в темноте. Первой без единого выстрела высадилась на правый берег 3-я Волынская рота во главе с капитаном Фоком. Следующие части форсировали реку уже под сильным огнем и с ходу вступали в бой. После ожесточенного штурма систовские укрепления пали. Потери русских при переправе составили 1,1 тыс. чел. (убитыми, ранеными и утонувшими). К 21 июня 1877 г. саперы соорудили у Систово плавучий мост, по которому русская армия перешла на правый берег Дуная. Дальнейший план состоял в следующем. Для наступления через Балканы предназначался передовой отряд под командованием генерала Иосифа Гурко (12 тыс. чел.). Для обеспечения флангов создавались два отряда - Восточный (40 тыс. чел.) и Западный (35 тыс. чел.). Восточный отряд во главе с наследником цесаревичем Александром Александровичем (будущим императором Александром III) сдерживал основные турецкие войска с востока (со стороны крепостного четырехугольника). Западный отряд во главе с генералом Николаем Кридигером имел цель расширить зону вторжения в западном направлении.

    Взятие Никополя и первый штурм Плевны (1877). Выполняя поставленную задачу, Кридигер 3 июля атаковал Никополь, который защищал 7-тысячный турецкий гарнизон. После двухдневного штурма турки капитулировали. Потери русских во время приступа составили около 1,3 тыс. чел. Падение Никополя снизило угрозу флангового удара по русским переправам у Систово. На западном фланге у турок оставался последний крупный отряд в крепости Видин. Командовал им Осман-паша, который сумел изменить благоприятный для русских начальный этап войны. Осман-паша не стал дожидаться в Видине дальнейших действий Кридигера. Пользуясь пассивностью румынской армии на правом фланге союзных сил, турецкий командующий 1 июля покинул Видин и двинулся навстречу Западному отряду русских. Преодолев за 6 дней 200 км. Осман-паша занял с 17-тысячным отрядом оборону в районе Плевны. Этот решительный маневр стал полной неожиданностью для Кридигера, который после взятия Никопола решил, что в этом районе с турками покончено. Поэтому российский командующий двое суток бездействовал, вместо того, чтобы сразу овладеть Плевной. Когда он спохватился, было уже поздно. Над правым флангом русских и над их переправой (Плевна находилась в 60 км от Систово) нависла опасность. В результате занятия турками Плевны коридор для наступления русских войск в южном направлении сузился до 100-125 км (от Плевны до Рущука). Кридигер решил исправить ситуацию и тут же послал против Плевны 5-ю дивизию генерала Шильдер-Шульдера (9 тыс. чел.). Однако выделенных сил оказалось недостаточно, и штурм Плевны 8 июля окончился провалом. Потеряв во время приступа около трети своих сил, Шильдер-Шульдер был вынужден отступить. Урон турок составил 2 тыс. чел. Эта неудача повлияла на действия Восточного отряда. Он отказался от блокады крепости Рушук и перешел к обороне, поскольку резервы для его усиления были переброшены теперь под Плевну.

    Первый забалканский поход Гурко (1877). Пока Восточный и Западный отряды обустраивались на систовском пятачке, части генерала Гурко стремительно двинулись на юг к Балканам. 25 июня русские заняли Тырново, а 2 июля перешли Балканы через Хайнекенский перевал. Правее, через Шипкинский перевал, наступал русско-болгарский отряд во главе с генералом Николаем Столетовым (около 5 тыс. чел.). 5-6 июля он атаковал Шипку, но был отбит. Однако 7 июля турки, узнав о взятии Хайнекенского перевала и движении им в тыл частей Гурко, покинули Шипку. Путь через Балканы был открыт. Русские полки и отряды болгарских добровольцев спустились в Долину Роз, восторженно встречаемые местным населением. В послании русского царя болгарскому народу были и такие слова: "Болгаре, мои войска перешли Дунай, где уже не раз сражались они за облегчение бедственной участи христиан Балканского полуострова... Задача России - созидать, а не разрушать. Она призвана Всевышним промыслом согласить и умиротворить все народности и все исповедания в тех частях Болгарии, где совместно живут люди разного происхождения и разной веры...". Передовые русские части появились в 50 км от Адрианопля. Но на этом продвижение Гурко закончилось. Он не имел достаточно сил для успешного массированного наступления, способного решить исход войны. Турецкое командование располагало резервами для отражения этого смелого, но во многом импровизированного натиска. Для зашиты данного направления был переброшен морем из Черногории корпус Сулеймана-паши (20 тыс. чел.), который закрыл дорогу частям Гурко на линии Эски-Загра - Ени-Загра. В ожесточенных боях 18-19 июля не получивший достаточных подкреплений Гурко сумел одолеть под Ени-Загрой турецкую дивизию Реуф-паши, но потерпел тяжелое поражение под Эски-Загрой, где было разгромлено болгарское ополчение. Отряд Гурко отступил к перевалам. На этом Первый Забалканский поход завершился.

    Второй штурм Плевны (1877). В день, когда подразделения Гурко дрались под двумя Заграми, генерал Кридигер с 26-тысячным отрядом предпринял второй штурм Плевны (18 июля). Ее гарнизон достиг к тому времени 24 тыс. чел. Благодаря усилиям Османа-паши и талантливого инженера Тевтик-паши, Плевна превратилась в грозную твердыню, опоясанную оборонительными укреплениями и редутами. Разрозненный фронтальный натиск русских с востока и юга разбился о мощную турецкую систему обороны. Потеряв в бесплодных атаках свыше 7 тыс. чел., войска Кридигера отступили. Турки потеряли около 4 тыс. чел. На систовской переправе при вести об этом поражении вспыхнула паника. Подходивший отряд казаков был принят за турецкий авангард Османа-паши. Возникла перестрелка. Но Осман-паша не стал наступать на Систово. Он ограничился натиском в южном направлении и занятием Ловчи, рассчитывая отсюда войти в соприкосновение с наступавшими от Балкан войсками Сулеймана-паши. Вторая Плевна, наряду с поражением отряда Гурко у Эски-Загры, вынудила русские войска перейти на Балканах к обороне. Из Петербурга на Балканы был вызван Гвардейский корпус.

    Блокада и падение Плевны (1877). Возглавивший осаду Плевны Тотлебен решительно высказался против нового штурма. Он считал главным добиться полной блокады крепости. Для этого необходимо было перерезать дорогу София - Плевна, по которой осажденный гарнизон получал подкрепления. Подступы к ней охраняли турецкие редуты Горный Дубняк, Дольный Дубняк и Телиш. Чтобы взять их, был сформирован специальный отряд во главе с генералом Гурко (22 тыс. чел.). 12 октября 1877 г. после мощной артподготовки русские пошли на приступ Горного Дубняка. Его защищал гарнизон во главе с Ахмет-Хивзи-пашой (4,5 тыс. чел,). Штурм отличался упорством и кровопролитием. Русские потеряли свыше 3,5 тыс. чел., турки - 3,8 тыс. чел. (в том числе 2,3 тыс. пленными). Одновременно велась атака Телишских укреплений, которые сдались лишь 4 дня спустя. В плен попало около 5 тыс. чел. После падения Горного Дубняка и Телиша гарнизон Дольного Дубняка оставил позиции и отошел к Плевне, которая теперь оказалась полностью блокирована. К середине ноября численность войск под Плевной превысили 100 тыс. чел. против 50-тысячного гарнизона, запасы продовольствия которого заканчивались. К концу ноября еды в крепости осталось на 5 дней. В этих условиях Осман-паша попытался 28 ноября прорваться из крепости. Честь отражения этого отчаянного натиска принадлежала гренадерам генерала Ивана Ганецкого. Потеряв 6 тыс. чел., Осман-паша сдался. Падение Плевны резко изменило ситуацию. Турки лишились 50-тысячной армии, а у русских высвободилось 100 тыс. чел. для наступления. Победа досталась дорогой ценой.Общие потери русских под Плевной составили 32 тыс. чел. Это было самое кровопролитное сражение за всю войну.

  2. Следующей важной стратегической задачей русской армии был переход через Балканские горы, что многие, в условиях начавшейся зимы, считали делом совершенно безрассудным. Утром 13 декабря генерал Гурко выступил за Балканы тремя колоннами, и после невероятно трудного похода через снежные горы, по обледенелым тропам, при жестоком морозе и вьюге, таща на плечах 4-фунтовые орудия, авангард западного отряда овладел выходами из Балкан, а кавалерия встала уже на Софийском шоссе.Неприятель был захвачен врасплох, благодаря чему русские войска потеряли всего 5 человек. Об этой радостной вести великий князь немедленно телеграфировал императору.21 декабря было получено от И.В. Гурко донесение об окончательном переходе через Балканы.Это известие доставило великому князю огромную радость, так как новый успех наших войск давал ему шанс на славное окончание кампании, за которую придворные круги, печать, а за ней и значительная часть русского общества обвиняли великого князя.С переходом через Балканы, за которым последовали другие победы, а 24 декабря – взятие Софии, приближалось окончание всей войны.Тем более беспокоило великого князя положение отряда генерала Радецкого, которому предстояли действия на Шипке в очень тяжелой горной обстановке, а также беспокоила его крайняя необеспеченность войск самой необходимой одеждой, о чём он послал военному министру телеграмму: “Гвардейские войска остались в эту минуту – равно и офицеры и нижние чины – без сапог уже давно, а теперь, окончательно без шаровар. Мундиры и шинели – одни лохмотья и то без ворса. У большинства белья нет, а у кого осталось, то в клочках и истлевшее. Прошу убедительно немедленной высылки всякого рода одежды и обуви для Гвардии. Даже турецкое одеяние, найденное и выданное офицерам и людям, уже все изорвалось при неимоверно трудных и гигантских работах перехода через Балканы. Прошу уведомить о сделанных вами распоряжениях. Сделайте мне этот подарок на праздники”.
    28 декабря 1877 года была получена депеша генерала Радецкого о сдаче всех турецких войск генерала Весселя-паши, в количестве 10 батарей, 41 батальона и 1 полка кавалерии, и занятии Казанлыка князем Святополк-Мирским, а Шипки – Скобелевым.Радость великого князя, а затем и всего войска и населения была чрезвычайная: звуки русского гимна, покрываемого неумолкаемым “ура”, сливались с радостным перезвоном колоколов церквей, где совершались благодарственные молебны. Императору великий князь отправил телеграмму следующего содержания: “Армия Вашего Величества перешла Балканы, и русские знамёна победоносно развеваются на всем протяжении от Софии до Казанлыка”.В день нового 1878 года император поздравил великого князя и прислал ему новую награду – золотую саблю, украшенную алмазами, с надписью: “За переход через Балканы в декабре 1877 года”, благодаря за которую великий князь телеграфировал Государю, что ему эта “награда доставила огромное удовольствие, тем более, что получил её сегодня в Казанлыке, после того, как перешёл лично Балканы”.
    5 января генерал Гурко занял Филиппополь (это было последнее крупное сражение этой войны), а 7 января прибыли турецкие уполномоченные, которых великий князь принял на следующее утро и которым вручил условия мира.
    Между тем, турецкие парламентёры, ссылаясь на недостаточность своих полномочий, отказались подписать наши требования и отправились за инструкциями в Константинополь. Свидетельствуя в одном из своих донесений императору, что среди турок началась невероятная паника, великий князь высказал “свое крайнее убеждение, что при настоящих обстоятельствах невозможно уже теперь остановиться и, ввиду отказа турками условий мира, необходимо идти до Константинополя, и там закончить предпринятое святое дело”.Вечером 19 января 1878 года великий князь Николай Николаевич с прибывшими к нему в Адрианополь турецкими уполномоченными подписал протокол о принятии предварительных условий мира и условия о перемирии, о чём немедленно доложил императору, поздравляя его с благополучным окончанием войны. Вместе с тем великий князь приказал всем отрядам немедленно прекратить военные действия.Условия мира на Балканском полуострове сводились к следующему. Болгария получала независимость и своё христианское правительство, а турецкие войска из неё выводились; Черногория, Румыния и Сербия признавались независимыми, их территория увеличивалась; Босния и Герцеговина получали независимое управление, Турция возмещала России её военные издержки и понесённые потери. Великому князю удалось вытребовать от турецких уполномоченных также очищение всех крепостей на Дунае.

  3. Николай Михайлович Баранов – создатель первой русской казнозарядной винтовки, будущий генерал-лейтенант и петербургский градоначальник.

    Вскоре после Крымской войны русское командование спешно занялось оснащением войск нарезным стрелковым оружием. В короткий срок было изготовлено огромное количество дульнозарядных винтовок образца 1856 года. Однако разразившаяся в США гражданская война выявила необходимость срочной замены их на казнозаряднве системы. Самым дешёвым способом такой замены стала бы переделка имеющихся на складах винтовок из дульнозарядных в казнозарядные. Подобнами переделками занимались и Австрия (винтовка Венцеля), и Франция (Винтовка Шаспо), и нам тоже было бы грех не воспользоваться такой возможностью. Предвидя крупные барыши, в Россию ринудись промышленники и изобретатели со всех концов промышленно развитого мира, и отдать приоритет кому-то из них было бы довольно сложно, если бы военным министром не был Дмитрий Алексеевич Милютин. Он-то уж точно знал, кто заплатит какой куртаж (по-нынешнему – откат) за внедрение той или иной системы. Вероятнее всего, именно Сильвестр Крнка пообещал наибольший процент, поскольку именно винтовка Крнка и была принята на вооружение. Однако мало кто знает, что параллельно этой системе военному ведомству бвл представлен и отечественнвй проект. Автором этого пректа был никому тогда неизвестный флотский лейтенант Николай Михайлович Баранов.

    Русская 6-линейная дульнозарядная винтовка образца 1856 года, послужившая основой для переделки в винтовку Баранова:
    Калибр – 15,24 мм. Длина 1340 мм. Длина ствола 939 мм. Масса без штыка 4,4 кг. Масса порохового заряда – 4,78 г.
    Масса пули – 35,19 г. Начальная скорость пули – 348,6 м/с.

    В казенной части ствола винтовки Баранова разделывался патронник, навинчивалась ствольная коробка, в которой на шарнире крепился затвор, откидывавшийся вверх и вперёд. Замок имел курок обыкновенного устройства. С помощью шарнирной шпильки курок был соединен со стержнем, который входил в особый канал, проделанный как в казеннике, так и в затворе. Этот стержень при спущенном курке входил в соприкосновение с ударником, который при этом подавался вперед сжимая пружину и разбивая капсюль патрона. Таким образом в момент спуска курка и производства выстрела затвор был надёжно сцеплен со ствольной коробкой и не мог быть отброшен вверх. На шарнирный болт с обеих сторон надеты два крючкообразных экстрактора. При откидывании затвора вверх, площадка затвора била по выступающим рёбрам экстракторов, а их загнутые крючки выталкивали стреляную гильзу из патронника. Для заряжания и производства выстрела следовало взвести курок. При этом стержень выходил из канала затвора и последний мог быть откинут; открыть затвор, вращая его за рукоятку вверх и прилагая некоторое усилие, для того чтобы защёлка вышла из выемки в коробке. Затем следовало вложить патрон в патронник и закрыть затвор. При закрывании затвора патрон продвигался в ствол, и можно было производить выстрел.Несмотря на то, что винтовка Баранова успешно прошла испытания, Милютин отдал предпочтение винтовке Крнка. Ею были вооружены пехотные роты – четыре из пяти, имевштхся тогда в батальоне. Пятые же роты – стрелковые – вооружались винтовками Бердана №1. Причиной непринятия винтовки русского изобретателя официально было объявлено то, что вмнтовку Баранова было неудобно заряжать при вертикальном положении ствола – открытый затвор затвор под своей тяжестью падал обратно. Однако в чём состояла необходимость заряжания при вертикальном плоложении ствола, в милютинском министерсстве не объяснили. Кроме того, Берданке №1 похожая конструкция затвора ничуть не помешала быть принятой на вооружение. Однако на счастье изобретателя военное и морское ведомства руководились в те времена разными министранми, и винтовка Баранова была принята на вооружение руский Русского Императорского Флота. Командование флота с по достоинство оценило преимущество винтовки Баранова в точности, дальнобойности и скорострельности, а морской министр адмирал Николай Карлович Краббе принял личное участие в судьбе винтовки, договрившись об её производстве на Путиловском заводе. Формально винтовки системы Баранова были заменены в 1870 году винтовками системы Бердана, однако фактически они продолжали использоваться вплоть до Русско-Турецкой войны.До русско-турецкой войны Баранов служил в гражданском пароходстве и с началом боевых действий предложил вооружить и использовать быстроходные коммерческие суда для нападений на морские коммуникации противника. Инициатива была наказана исполнением, и Баранову поручили переоборудовать пароход «Веста», обучить его экипаж и вступить в командование новоявленным боевым кораблём. 11 июля 1877 года в сорока милях от Кюстенджи «Веста» встретилась с турецким броненосцем «Фехти-Буленд». Неприятель начал погоню за Вестой, все время ведя артиллерийский огонь, но после пятичасового боя прекратил преследование.

    Николай Карлович Краббе – управляющий морским министерством в 1860-76 гг..
    Винтовка системы Баранова Россия, Тула. 1865 Сталь, дерево, медь.

    В декабре 1877 года Баранов, командуя вновь принятым пароходом Россия, совершил удачный набег к Пендераклии, где взял в приз турецкий пароход «Мерсина» с десантом в 800 турок и доставил его в Севастополь. За это дело Баранов был произведен в капитаны 1-го ранга.
    Однако вслед за этим разразился скандал: лейтенант Зиновий Рожественский – будущий герой Цусимского поражения – опубликовал статью, в которой описал бой как «постыдное бегство» и обвинил Баранова в преувеличении заслуг «Весты». Несмотря на то, что обвинения Рождественского не подтвердились в суде, Баранов был уволен с флота, но был принят на службу в пешую артиллерию. В 1880 году по ходатайству Лорис-Меликова Николай Михайлович переведен в полицию в звании полковника и отправлен за границу для организации надзора за русскими революционерами. В начале 1881 года Баранов был назначен исполняющим должность губернатора Ковенской губернии. После убийства императора Александра II баранов занял пост петербургского градоначальника, а затем был губернатором в Архангельской и Нижегородской губерниях. Умер Баранов 30 июля 1901 года. В память о нём один из эскадренных миноносцев Черноморского императорского флота носил имя «Капитан-лейтенант Баранов».

    Николай Михайлович Баранов в последние годы жизни.

    Эскадренный миноносец "Капитан-лейтенант Баранов" на достройке

  4. Герои и деятели Русско - Турецкой войны 1877 - 1878 гг.

    Генерал-майор В. Ф. Дерожинский.Геройская защита Шипкинского перевала.

    Всем ещё памятно с каким тревожным чувством, весь русский народ следил за семидневным ожесточённым боем на Шипке. Опасения за удачный исход происходившей битвы были тем более основательными, что на незначительный отряд русских войск, защищавших Шипкинский перевал, опрокинулась громадная неприятельская армия, численностью до 50 тысяч, под начальством одного из энергичных турецких полководцев, Сулеймана-паши. Но как ни упорны были бесконечные атаки турок, наши храбрые солдаты, неся страшные потери, отстояли свои позиции, тем самим доказав всему свету, чего можно ожидать от высоких качеств самоотвержения и беззаветной храбрости наших войск.
    Шипкинский перевал, как известно, составляет один из лучших проходов, ведущих в южную часть Болгарии. Занятием этого прохода, русская армия обеспечивала за собою свободу передвижения войск, боевых припасов, продовольствия и пр., в том случае, когда ей пришлось бы направиться по ту сторону Балкан. Долгое время о самом проходе не имелось определённых сведений и только знаменитый семидневный бой обнаружил его слабые и сильные пункты. Шипкинский проход вовсе не проход в собственном смысле этого слова. В нём нет ущелий, в нём нет места, на котором 300 человек могли бы повторить фермопильскую битву; в нём нет также таких траншей, как в койберском проходе, в котором целая армия могла бы быть уничтожена, не будучи допущена даже к схватке. Шипкинский проход обязан этим названием тому, что проходящая в этом месте ветвь Балкан, менее чем средней высоты, представляет одну непрерывную цепь, тянущуюся с севера от долины Янтры к югу до тунджийской долины, в которой проложен более или менее удобный путь; в других местах Балканы представляют сплетение диких горных масс, громоздящихся одна на другую.
    При таких обстоятельствах такой переходный пункт, как Шипка, принимается за дар Божий; в других местах подобный путь казался бы невозможным. Ничтожный тракт обратился в большую дорогу. По бокам этой цепи почва изрыта рвами и ущельями и, вследствие этого, крайне неудобна для передвижения. Высочайшая точка этой цепи имеет близ себя две горные вершины, подымающиеся выше её с обоих боков и, стало быть, господствующая как над нею самой, так и над всем пространством, находящимся за нею. Первая из этих двух вершин представляет превосходный вид на дорогу, ведущую к русским позициям. Вершины эти поднимаются обрывисто и защищают собою доступ в долины, лежащие к северу от Балкан.
    До семидневного боя было распространено мнение, что Шипкинский проход представляет вполне неприступные естественные укрепления. На самом же деле оказалось, что без искусственных укреплений проход может быть легко атакован наступающей силой и легко потерян защищающей его силой.
    Переходим затем к описанию битв, происходивших в Шипкинском перевале в течение семи дней, начиная с 9 августа, во время которых погибло множество мужественных защитников, а в одной из битв пал геройскою смертью генерал-майор В. Ф. Дерожинский.

    С целью завладеть проходом, турки начали атаку 9-го августа, заняв высоты за деревушкой Шипкой. Русский гарнизон, находившийся в проходе, состоял из болгарского легиона и одного полка, оба ослабленные недавними битвами. Всего у нас было 3,000 солдат и 40 орудий. Помощи можно было ожидать только из Тырнова, отстоящего на 40 миль от Шипки. Гарнизон работал неутомимо, не давая туркам двинуться вперёд ни на шаг; тогда последние ворвались в русскую линию на холмах за позицией, расположенной на горе св. Николая, составляющей высочайшую точку шипкинского прохода. Ещё впереди своих окопов русские устроили мины, которые были взорваны, как только турки вступили на них, причём во время этого взрыва погибло от 5 до 8 тысяч турок; понятно, что этим нанесён был неприятелю большой вред. В первый день русские войска потеряли всего 200 человек, преимущественно из болгарского легиона. 10-го августа битва была не жаркая: туркам в этот день пришлось сделать большой обход с правого и левого фланга русских позиций. 11-го августа турки атаковали русских с фронта и с боков. Радикальные недостатки позиции дали себя почувствовать: к счастью,
    подкрепления явились вовремя и дело приняло счастливый оборот. Как ни действовал усердно и храбро генерал Столетов, несмотря на то, что он провёл четыре дня в неутомимой физической и умственной деятельности, ему трудно было бы устоять против 50,000 армии, атаковавшей его с фронта и боков. Но вот к нему на помощь своевременно подоспела помощь под начальством храброго генерала Дерожинского. Битва продолжалась целый день; к вечеру турки так окружили русских, что, казалось, им стоит только подать друг другу руки, чтобы очутиться на главном пути в тылу русских. Момент был в высшей степени критический.
    Оба генерала, ожидая с минуты на минуту увидеть себя окружёнными со всех сторон турками, отправили Государю телеграмму, в которой изложили, в каком они находятся положении, чего они могут ещё ожидать, как они намерены предупредить неприятеля и что они будут держаться на своих позициях, пока не подоспеют подкрепления. «Во всяком случае, телеграфировали они, мы и наши солдаты будем защищать свои позиции до последней капли крови».
    Пробило шесть часов; битва на некоторое время прервалась; однако наши войска извлекли из этого очень мало выгод; в деле участвовали все их силы. Солдаты были измучены дневным жаром, усталостью, голодом и жаждой; уже три дня они не ели ничего варёного; воды также не оказалось. Тем не менее туркам доставался каждый клочок земли очень дорого; они всё-таки подвигались вперёд и вперёд, испуская радостные крики «Аллах иль Аллах!»
    Оба генерала стояли на вершине и не спускали глаз с дороги, проходящей по долине Янтры, по которой должно было придти подкрепление. Вдруг генерал Столетов громко вскрикивает, схватив своего товарища за руку и указывая ему на дорогу; вдали показался отряд русских войск:

    Слава Богу! Слава Богу! - повторял генерал Столетов… Но что это такое, это кавалерия? Неужели генерал Радецкий сделал такой промах, что отправил в Балканы кавалерию против сильной турецкой пехоты?

    Однако, это какая-то особенная кавалерия; она деятельно вступила в бой с турецкой артиллерией в лесу на холме, ограничивающей справа русскую позицию. Куда делись всадники с коней? И отчего кони уходят обратно? Тут дело разъяснилось. Всадники оказались батальоном стрелковой бригады, вся бригада находится всего в трёх километрах от Шипки. Но эта бригада имела ещё то достоинство, что ей не в первый раз сражаться в Балканах: это та самая бригада, которая совершила с генералом Гурко первый достославный переход через Балканы, и участвовала в его удивительном отступлении. Ею предводительствует генерал Цвецинский. По его приказу стрелки бросаются на турок и заставляют их отступить. Генерал Радецкий, лично проведший стрелков на поле битвы, последовал за ними со своим штабом, прорвался сквозь тройную линию турецких стрелков и присоединился к двум генералам, поджидавшим его на вершине холма. Похвалив генерала Столетова за его храбрую защиту, генерал Радецкий принял начальство над всеми войсками.
    С этого времени только и можно было серьёзно думать о том, что проход Шипки останется в руках русских войск. Последствия доказали, что стремительные атаки турок разбились о непоколебимую стойкость и чисто эпический героизм русских солдат. Атаки отбивались русскими одна за другою, пока наконец ослабленный неприятель должен был отказаться от своего намерения выбить русские войска из шипкинского прохода. В день прибытия подкреплений и принятия Радецким начальства над войсками, хотя и можно было не возобновлять нападения на турецкие позиции, угрожавшие правому флангу русских, но каждый чувствовал, что нельзя быть безопасным, пока турки не будут прогнаны с этого лесистого горного кряжа. Левый фланг находился только в сравнительной безопасности.
    На рассвете, наши снова напали на названную позицию. Болгарские мальчики носили для русских солдат воду в глиняных кувшинах и даже проникали в первые ряды. Битва в долине шла нерешительно и подкрепления, присланные 9-ю дивизией, принесли много пользы. К 9 часам подошел генерал Драгомиров с двумя полками 2 бригады, входящей в состав его дивизии. Оставив подольский полк в резерве, он двинулся с житомирским полком вверх, по опасной дороге. Полк был оставлен в редуте на вершине, пока в нём не представится надобности. Радецкий и его штаб остались на склоне вершины, тут примкнул к нему и генерал Драгомиров.
    Ружейный огонь в долине то усиливался, то ослабевал в продолжении утра. К 11 часам огонь стал значительно сильнее.
    Об успехах, достигнутых нами в этот день в лесу, нельзя было судить по причине густоты этого леса, но ясно было, что битва попеременно склонялась то в ту, то в другую сторону. На склоне вершины, откуда генералы и штаб наблюдали за ходом битвы, пули жужжали словно рой рассерженных пчел.В это время был ранен в левую ногу Драгомиров.
    Между тем бой продолжался. Застрельщики и брянский полк не имели успеха в своём предприятии взять турецкий лесистый склон нападением с фронта, хотя им и удалось парализовать усилия турок, которые хотели прорваться влево от них и зайти в тыл русским. В 12 часов решили произвести контр-фланговое нападение на правый склон турецкого горного кряжа, и ещё раз пустить снизу в атаку застрельщиков и остальные отряды. Два батальона житомирского полка, оставив по роте в резерве, выходят из частью прикрытой первой русской позиции на вершине и идут поротно через довольно ровную поверхность, находящуюся выше долины. Турецкие орудия и пехота открывают по ним убийственный огонь и многие из них окрашивают траву своею кровью. Но батальоны неудержимо стремятся вперёд и бросаются в лес; русская артиллерия, подготовлявшая им дорогу, должна была умолкнуть, чтобы не стрелять по своим солдатам.

    Поворот в участи сражения наступил после часового ужасного боя; турки оставили свои позиции и горный кряж перешёл в наши руки, чем значительно обеспечился успех в последующих битвах. Сколько подвигов необычайного мужества, храбрости и отваги выказали русские при защите своих позиций на Шипке; каждый, начиная с генерала и до солдата, явили себя настоящими героями. Нет никакой возможности описывать всех случаев героизма русских войск, а потому мы приведём здесь только одни эпизоды, о которых говорилось в наших газетах.
    Во время боя 13-го августа, солдаты брянского полка и болгарского легиона, защищавшие укрепление, называемое «турецкий люнет», к двум часам пополудни остались без патронов. Огонь прекратился, потому что резервов не было. Ободренные этим, турки с величайшею отвагою бросились на штурм этой важной позиции, и уже поднялись на её вершину, как вдруг русские вышли из-за окопов и осыпали турок градом крупных камней и бревен, катившихся в овраг, из которого вышел неприятель. Некоторые из смельчаков, взобравшиеся на площадку, были заколоты штыками и отправились за своими товарищами. В течение часа русские защищались этими нового рода метательными снарядами; наконец не хватило камней, и русские стали пускать в турок изломанными ружьями, кусками земли и подсумками, наполненными мелкими камнями. Несмотря на это, турки, ободряемые своими офицерами, готовы были уже овладеть укреплением, как вдруг могучее «ура!» раздавшееся с соседних редутов, возвестило о прибытии авангарда стрелков генерала Радецкого.
    О степени ожесточённости боя можно судить по потерям, которые были понесены сражающимися. Что турки должны были лишиться в несколько раз больше сравнительно с нашими потерями, в этом нет ничего удивительного, так как, во-первых, турки бросались в атаку, а русские войска отбивали их, а во-вторых, неприятель старался завладеть позициями хорошо защищёнными. Во всё время семидневного, почти непрерывного сражения, у турок выбыло из строя около 15,000 человек. Но и с нашей стороны потери были также довольно велики, так как одними ранеными геройские защитники Шипки лишились 98 офицеров и 2,633 нижних чинов. Из высших начальников выбыли из строя: генерал-майор В. Ф. Дерожинский, нашедший славную смерть на обороняемых им позициях, и свиты Его Величества генерал-майор Драгомиров, раненый в ногу. Генерал-майор В. Ф. Дерожинский был смертельно поражён пулею в полость сердца, а осколком гранаты его сильно ранило в голову. Он мгновенно потерял сознание, но продолжал жить ещё некоторое время. В бессознательном состоянии его отправили в Габрово, где он вскоре и скончался 13 августа. Русская армия потеряла в этом храбром генерале одного из лучших военачальников. Сообщаем здесь его биографию.
    Генерал-майор Валериан Филипович Дерожинский происходит из дворян Воронежской губернии. Он родился 15-го июня 1826 года, а в 1845 году, из унтер-офицеров 1-го кадетского корпуса, был произведён в прапорщики 19 артиллерийской бригады. Затем, по окончании курса наук, в 1849 году, в бывшей Императорской военной, ныне Николаевской академии генерального штаба, В. Ф. Дерожинскому привелось уже, в качестве офицера генерального штаба, принимать участие в бывшей Восточной войне. Состоя в распоряжении главнокомандующего военно-сухопутными и морскими силами в Крыму, он получил за отличие в сражении чин капитана. В 1857 году он был произведён в подполковники и назначен начальником штаба 4-й лёгкой кавалерийской дивизии. В 1861 г. он был произведён в полковники и затем некоторое время был штаб-офицером в Николаевской академии генерального штаба для надзора за обучавшимися в означенной академии офицерами. По производстве в генерал-майоры, в 1872 году, он был сперва назначен помощником начальника 5-й пехотной дивизии, а с 1873 года он состоял командиром 2-й бригады 9-й пехотной дивизии. В. Ф. Дерожинский, в 1855 году, при обороне Севастополя, получил контузию в голову осколком бомбы; но контузия эта, благодаря здоровой натуре, никакими недугами в дальнейшей жизни не сказалась. Имя генерала Дерожинского, как одного из наиболее отличившихся, в бывших, до настоящего времени, военных действиях, было неоднократно упомянуто в официальных реляциях августейшего главнокомандующего.
    Дерожинский оставил после себя жену и четырёх детей без средств к жизни. Как сообщали газеты, г-жа Дерожинская весною нынешнего года была в Петербурге, где хлопотала о пособии. Дело в том, что по случаю наводнения, бывшего в Кременчуге в начале 1877 г., они потеряли всё своё движимое имущество и собственный небольшой дом. По смерти мужа г-же Дерожинской выдана приличная по заслугам пенсия, а дочери приняты в один из петербургских институтов на казённое содержание.

    Санкт-Петербург. Воскресенский Новодевичий монастырь и Новодевичье кладбище.

    Болгарская группа "Епизод" композиция "О` Шипка"

  5. Герои и деятели Русско - Турецкой войны 1877 - 1878 гг.


    На русско-турецкой войне

    В 1869 году генерал-майор М.И. Драгомиров становится начальником штаба Киевского военного округа, а в 1873 году назначается командиром 14-й пехотной дивизии. На этих постах он сумел создать свою школу из командиров различных рангов, которые при обучении подчиненных исходили из принципа подготовки солдата для самостоятельных действий в бою. Исключительно важную роль Михаил Иванович отводил военной дисциплине, выступал за строгую законность всех отношений в армии, обязательную для всех военнослужащих, независимо от служебного положения.
    В этот период он много работает над развитием тактики стрелковых цепей. На все спорные и неясные вопросы вскоре дает ответы русско-турецкая война 1877–1878 гг., ставшая серьезным экзаменом для генерала Драгомирова.
    Так, в одном из приказов по вверенной ему дивизии Михаил Иванович в преддверии грядущей войны писал: «Людям почаще напоминать о сбережении патронов. Человеку толковому и не ошалевающему тридцати патронов за глаза довольно, если их выпускать не иначе, как тогда, когда наверное попасть можно». Этот призыв позднейшие исследователи деятельности Драгомирова как военачальника расценили весьма своеобразно: как недооценку роли огня на поле боя и явную отдачу предпочтения холодному оружию. Но в отношении такого крепкого специалиста в области тактики, как Драгомиров, здесь можно усмотреть явную передержку. Не превозношение штыка, а боязнь излишнего расхода патронов, недостаток которых всегда присутствовал в русской армии, знаменовал этот приказ. Ведь каждому солдату по уставу выдавалось в ранец всего 60 патронов, и столько же перевозилось для него в обозе. Повысить интенсивность огня на поле боя в то время не позволяли ограниченные мощности по производству патронов. Кроме того, несовершенным было и стрелковое оружие. Бывшая на вооружении винтовка Бердана прицельно стреляла на 1100 метров, а другая винтовка, которой тоже была оснащена русская армия - Крнка - била всего на 450 метров. Таким образом, большинство солдат располагали возможностью вести прицельный огонь с заведомо недостаточного в условиях современного боя расстояния. Между тем многие солдаты, проявляя нетерпеливость и нервозность, даже еще без команды старшего, зачастую начинали вести стрельбу издалека, не имея шансов поразить противника, который еще находился вне зоны досягаемости их огня. Это, разумеется, приводило лишь к бестолковому расходу патронов. Эти-то обстоятельства, видимо, и имел в виду Драгомиров, отдавая свой приказ о сбережении патронов. При этом Михаил Иванович доказывал, что «пуля и штык не исключают друг друга» и «штыковое воспитание» не утратило своего значения в подготовке солдата.
    Вышестоящее командование составило диспозицию на начальный период войны таким образом, что 14-й пехотной дивизии Драгомирова предстояло первой вступить в бой. И не как-нибудь, а предварительно форсировав широкий Дунай. В этих условиях создатель новой системы обучения и воспитания русских воинов получил возможность на собственном опыте убедиться в ее плодотворности. 12 июня 1877 года, накануне форсирования Дуная, он написал в письме: «Пишу накануне великого для меня дня, где окажется, что стоит моя система воспитания и обучения солдат и стоим ли мы оба, т.е. я и моя система, чего-нибудь».

    Проделав труднейший пеший 600 километровый марш по бездорожью из Кишинева, от своих границ на реке Прут по румынской земле до местечка Зимница на левом берегу Дуная, 14-я дивизия готовилась к преодолению водной преграды. Предстояло переправиться через реку в ее наиболее широком месте, причем противоположный берег, занятый противником, был возвышенный.
    Дунай - крупнейшая река Центральной Европы - была избрана турецкой стороной в качестве передового рубежа обороны. Здесь неприятель намеревался устроить русским войскам поистине «горячую» встречу. Османский главнокомандующий Махмет-Али-паша дал клятву султану, что не позволит русским вступить на правый, турецкий берег и в случае попытки форсирования утопит армию неверных в Дунае.
    Место для переправы было выбрано заранее, между местечком Зимница на левом, румынском берегу и болгарским городом Систово на правом, вражеском берегу Дуная. Место это было выбрано не случайно: здесь широкая река делилась на три рукава, разделенные островами Бужиреску и Адда. На успех форсирования можно было рассчитывать только в случае достижения внезапности, поэтому место переправы сохранялось в глубочайшей тайне, а вся подготовка к операции проводилась в строжайшем секрете. Дивизии Драгомирова предстояло первой преодолеть Дунай, отбросить турок от береговой линии, занять и расширить плацдарм для основных сил и удерживать его до их подхода. Очевидно, выбор на Михаила Ивановича пал не случайно. В штабах и войсках помнили и изучали его работу «О высадке десантов в древнейшие и новейшие времена», потому и считали его специалистом по десантированию. Теперь генералу предстояло проверить на практике сделанные в этой работе выводы.
    Форсирование наметили на 15 июня, а решение о нем было принято окончательно только 11 июня, так что на подготовку к переправе 14-й пехотной отвели всего 4 дня - минимально возможный срок для решения столь непростой задачи. Тем не менее подготовка к преодолению водной преграды была проведена исключительно четко. По приказу комдива солдат обучали быстрой посадке в понтоны и высадке из них. Природные условия усложняли задачу. Ширина реки в месте переправы в результате сильного разлива превышала километр. Не способствовал атакующей стороне и рельеф местности. У Зимницы, в месте сосредоточения русских сил, берег был пологим, низменным, а противоположный берег - высоким и обрывистым. Но задача слегка облегчалась тем, что Дунай делился на рукава, что позволяло форсировать его последовательно, преодолевая одну водную преграду за другой. После проведения рекогносцировки и организации подготовки переправочных средств Драгомиров издал приказ, афористичный по форме и очень емкий по существу: «Последний солдат должен знать, куда и зачем он идет. Тогда, если начальник и будет убит, людям не только не теряться, но еще с большим ожесточением лезть вперед. Отбоя, отступления никогда не подавать и предупредить людей, что если такой сигнал услышат, то это только обман со стороны неприятеля. У нас ни фланга, ни тыла нет и не может быть, всегда фронт там, откуда неприятель».
    Основные силы турецких войск располагались на некотором отдалении от Систово - места переправы, в районах Тырново, Рущука и Никополя. В самом Систово стоял гарнизон в полторы тысячи человек. Но атаковать правый берег надо было быстро, внезапно, не дав противнику времени подтянуть силы из других гарнизонов. Для обеспечения абсолютной внезапности части 14-й дивизии сосредоточивались в районе переправы скрытно, а для дезинформирования противника в других районах по левому берегу Дуная был предпринят ряд ложных демонстраций готовящейся переправы. В результате противник прозевал решающий момент.
    Переправа была начата 15 июня 1877 года во втором часу ночи. Пехота села в понтоны, артиллерию перевозили на плотах. За один рейс переправлялись тысяча человек и несколько орудий - плавсредств хватало ровно настолько. Сначала к неприятельскому берегу направилась часть Волынского полка. В первые минуты все протекало гладко, как по маслу, но вскоре поднялся ветер, на реке вдруг появились волны, и понтоны рассеялись по всему зеркалу реки, бойцы на них стали терять друг друга из виду. Между тем еще предстояло взобраться на крутой, двадцатиметровый обрыв противоположного берега и втащить орудия…
    Когда передовой отряд был всего в 150 метрах от берега, сторожевые пикеты неприятеля заметили его и открыли по реке огонь. Было около 3 часов ночи, когда волынцы вышли на правый берег и сразу вступили в ожесточенный бой. Не давая русским закрепиться, подоспевшие из гарнизона Варден турецкие роты бросались врукопашную, пытаясь столкнуть противника с обрывистого берега. Но Драгомиров не оставил передовой отряд без поддержки: вскоре были переправлены остатки Волынского полка, за ними Минский полк и 4-я стрелковая бригада. С бригадой на правый берег прибыл и Михаил Иванович. Он принял энергичные меры к тому, чтобы переправившиеся части прочно закрепились на захваченном пятачке, начали его расширять и укреплять.
    С рассвета началась уже переправа главных сил. У противника, подтянувшего к Дунаю резервы, появилась возможность вести прицельный огонь по переправляющимся, но батареи с левого берега быстро подавили огневые средства турок.
    В 11 часов утра 15 июня вся дивизия Драгомирова в полной боевой готовности уже была на правом, дунайском берегу. Начальный, самый рискованный этап наступления был успешно завершен. В слагаемых его успеха специалисты и по сей день числят отменную подготовку войск, выработанную у каждого солдата привычку к самостоятельности, у каждого офицера - к инициативе.
    Закрепившись на плацдарме и отразив все контратаки турок, Драгомиров перешел в наступление и через два часа боя взял ближайший форпост османской обороны - город Систово и окружающие его высоты. Первая блестящая победа в этой войне стоила русским 300 человек убитыми и около 500 - ранеными. Так было положено начало первому наступлению на Балканы.
    Военные авторитеты признали форсирование Дуная у Зимницы и бой за Систово классикой военного искусства. Этот опыт преодоления большой водной преграды вскоре станут изучать во всех военных академиях Европы. Ведь до сих пор военная история не знала подобных примеров того, чтобы крупное соединение под огнем неприятеля с ходу взяло такой водный рубеж, как Дунай, да еще и с почти символическими потерями.
    Тем временем началось наступление русской армии на Балканы. И здесь снова отличилась 14-я пехотная дивизия генерала Драгомирова, сказав свое веское слово в боях за удержание стратегически важного Шипкинского перевала. К концу июля 1877 года генерал Гурко в связи с неудачами соседей - Западного и Восточного отрядов отвел с центрального направления назад за Балканы свою центральную группировку. Но в качестве плацдарма для последующего наступления и для удержания прочности фронта еще в середине июля, в период наивысших удач Гурко за Балканами, была создана южная группировка, имевшая крайнюю точку на Шипкинском перевале, под командованием генерал-лейтенанта Федора Радецкого. В начале августа на защитников Шипки обрушилась всей своей мощью сильная армия Сулеймана-паши.
    Оборону на Шипке держали лишь дружины болгарского народного ополчения и Орловский пехотный полк. Начиная с 9 августа османы 6 дней кряду штурмовали Шипку. Они имели огромное превосходство в людях и артиллерии; не считаясь с потерями, Сулейман-паша гнал в атаку один свой полк за другим. Во второй половине дня 11 августа начало казаться, что противник добился своего и имеет несомненный успех. Горстка русских и болгар на перевале защищалась из последних сил, неприятель почти уже одержал над нею полную победу, как вдруг к оборонявшимся подоспело сильное подкрепление - части 14-й пехотной дивизии Драгомирова. В 30 градусную жару, не смыкая глаз, они за 4 дня совершили 160 километровый марш и с марша вступили в бой. Мощная контратака драгомировских молодцов позволила быстро отбросить штурмовые колонны османов от перевала. Вслед за тем еще три дня продолжались ожесточенные бои за Шипку; Сулейман-паша все не верил, что ключ к победе, который он уже держал у себя, вдруг выскользнул у него из рук. Воины 14-й пехотной дивизии проявили себя в этом многодневном сражении блестяще, и хотя оттеснить противника подальше от перевала не удалось, сам он остался в руках русских войск.

    В этих последних августовских боях за Шипку Михаил Иванович получил тяжелое ранение в ногу и до конца войны выбыл из строя.
    За героизм, мужество и распорядительность, явленные в этих боях, его произвели в генерал-лейтенанты, затем в генерал-адъютанты и назначили начальником Академии Генерального штаба. Будучи на этом посту, он публикует много научных, педагогических и публицистических работ. Его «Учебник тактики» свыше двух десятков лет остается главным учебным пособием по этой дисциплине и в военных училищах, и в самой академии. 11 лет Драгомиров возглавлял головное военно-учебное заведение России, готовившее кадры наивысшей квалификации, превратил академию в подлинный храм военной науки. В 80-е годы он дважды ездит во Францию, чтобы познакомиться с новейшими достижениями европейской военной техники. Признавая целесообразность их внедрения и в русской армии, он по-прежнему считает, что главное не в том, каково оружие, а как им владеет солдат и как он настроен на победу.
    В 1889 году его назначают командующим войсками Киевского военного округа, в следующем году производят в генералы от инфантерии, а вскоре, сохраняя за ним пост командующего, еще и вручают посты генерал-губернатора киевского, подольского и волынского. В этом своем новом качестве он не устает бороться с муштрой, внушать генералам и офицерам, что солдат - это человек, обладающий разумом, волей и чувствами, и требует всячески развивать его лучшие природные задатки и человеческие свойства. К этому времени за Драгомировым прочно утверждается репутация передового военного мыслителя, новатора тактических приемов, воскресителя суворовских традиций.
    Об этом свидетельствует, в частности, написанный им «Полевой устав», с которым русская армия начала в 1904 году войну с Японией.
    В 1901 году император Николай II удостоил Михаила Ивановича высшей российской награды - ордена Св. апостола Андрея Первозванного. В 73 года Михаил Иванович вышел в отставку с зачислением в члены Государственного совета.
    После мукденского поражения в феврале 1905 года Николай II всерьез рассматривал вопрос о замене главнокомандующего на Дальнем Востоке А.Н. Куропаткина на Драгомирова, но Михаил Иванович отклонил это предложение.
    Последние годы жизни генерал провел в домашних заботах и хлопотах по благоустройству своего хутора.
    Михаил Иванович умер на своем хуторе под Конотопом в разгар революции 1905 года, 15 октября, и упокоился в церкви, выстроенной его отцом. А светлую память о нем хранили и в русской армии, и в Советской; возрождается она и в нынешних Вооруженных силах.

  6. Герои и деятели Русско - Турецкой войны 1877 - 1878 гг.

Война между Российской и Османской империями, продолжавшаяся с 12 апреля 1877 года по 18 февраля 1878 года. Также на стороне России действовал ряд балканских государств. Результатом войны стало освобождение балканских народов от Османского владычества, обретение независимости Румынией, Сербией и Черногорией, а также получение Болгарией широкой автономии. Кроме этого Россия присоединила к себе Карскую область и Южную Бессарабию, а Румыния - Силистру. Также, часть территории Османской империи была оккупирована Великобританией и Австро-Венгрией.

Предпосылки
XIX век ознаменовался обострением борьбы за независимость среди народов европейской части Османской империи. После ряда восстаний в 1815 году удалось добиться автономии Сербии. В 1829 году по Адрианопольскому мирному договору Турция предоставила автономию Молдавии и Валахии, а в 1830 году после многолетней войны признала независимость Греции. В 1866-1869 годах произошло восстание на Крите, которое было подавлено Портой. Тем не менее островитянам удалось добиться ряда привилегий. В 1875 году началось Боснийское восстание, в 1876 году - апрельское восстание в Болгарии, которые были подавлены османским правительством. Жестокость турок вызвало возмущение в Европе. Сербия и Черногория объявили войну Турции, на стороне сербов воевали в том числе многочисленные русские добровольцы. Россия, стремившаяся восстановить свое влияние на Балканах, начала мобилизацию армии, однако для начала войны необходимо было удостовериться, что западные державы не вступят в конфликт на стороне Турции. Была созвана Константинопольская конференция Великих держав, которые пытались решить конфликт дипломатическим путем, однако Порта отвергла их предложения. В ходе тайных переговоров удалось также добиться гарантий невмешательства со стороны Австро-Венгрии в обмен на оккупацию австрийцами Боснии и Герцеговины. 24 апреля 1878 года Россия официально объявила войну Турции.

Силы сторон

На европейском театре боевых действий Россия располагала 185 тыс. солдат, вместе с балканскими союзниками численность группировки достигала 300 тыс. человек. На Кавказе Россия располагала примерно 100 тыс. солдат. В свою очередь турки на европейском театре обладали 186-тысячной группировкой, и на Кавказе примерно 90 тыс. солдат. Кроме того на Черном море практически безраздельно господствовал турецкий флот, кроме того Порта располагала Дунайской флотилией.

Ход войны

В мае 1877 года российские войска вошли на территорию Румынии, 27 июня главные силы русской армии форсировали Дунай и начали продвигаться вглубь территории противника. 7 июля отряд генерала Гурко занял Тырново и двинулся в обход Шипкинского перевала, стремясь окружить находившиеся там турецкие войска. В результате 19 июля турки заняли Шипку без боя. 15 июля войска генерала Криденера заняли Никополь, однако в это же время крупная турецкая армия под командованием Османа-паши заняла крепость Плевну, находившуюся на правом фланге русских войск. Для успешного продолжения кампании необходимо было взять крепость, однако два поспешных штурма 20 и 31 июля не увенчались успехом. В августе турецкие войска попытались выбить русские части с Шипки, однако столкнулись с ожесточенным сопротивлением и через четыре дня вынуждены были отойти.

11 сентября был предпринят третий штурм Плевны, несмотря на локальные успехи тоже закончившийся неудачно для русских войск. После этого было решено начать плотную осаду крепости, для чего из Петербурга был вызван генерал Тотлебен. В это время армия Сулейман-паши несколько раз пыталась прорваться через Шипкинский перевал, однако всякий раз терпела неудачу.

В декабре 1877 года гарнизон Плевны предпринял попытку прорвать позиции российских войск, однако гренадерский корпус выдержал удар турок, после чего они отступили обратно в город и капитулировали.

После взятия Плевны, российские войска, несмотря на суровую зиму, продолжили движение на юг. 25 декабря отряд генерала Гурко преодолел перевал Чурьяк и 4 января 1878 года занял Софию. В начале января основные силы российской армии преодолели Балканский хребет. 10 января отряд М.Д. Скобелева и Н.И. Святополк-Мирского разбил турок у Шейново, взяв в плен 22 тысячи солдат и офицеров. Армия Сулейман-паши отступила к Пловдиву, где 15-17 января была разбита отрядом Гурко, потеряв более 20 тыс. человек.

20 января Скобелев занял Адрианополь, 30 января российские войска подошли к пригородам Стамбула.

На Кавказском театре туркам в мае удалось занять черноморское побережье после восстания в Абхазии, однако уже в августе они вынуждены были отступить. 15 октября российские войска разгромили армию Ахмеда Мухтар-паши в битве у Аладжи и осадили Карс, который сдался 18 ноября.

Итоги
3 марта 1878 года был подписан Сан-Стефанский мир. Согласно ему России отходил Карс, Ардаган, Батум и Баязет, а также Южная Бессарабия. Болгария и Босния и Герцеговина получали широкую автономию, а Сербия, Черногория и Румыния - независимость. Кроме того, Турция обязывалась выплатить контрибуцию в 310 миллионов рублей. Условия мира не удовлетворили великие державы, и под их давлением Россия была вынуждена принять участие в Берлинском конгрессе, на котором итоги мира были пересмотрены. Территория Болгарии была урезана, Баязет остался у Турции, кроме этого Великобритания получила Кипр, а Австро-Венгрия - Боснию и Герцеговину.

Тем не менее главный итог войны - получение балканскими народами независимости, пересмотрен не был.

В художественной культуре

Живопись:

Художник В.В. Верещагин посвятил войне свою Балканскую серию картин. Кроме него цикл картин, посвященных войне, создал Н.Д. Дмитриев-Оренбургский.

Литература:

Гаршин В.М. Из воспоминаний рядового Иванова. 1885.

Акунин Борис. Турецкий гамбит. 1998.

Пикуль В. Баязет. 1960.

Васильев Б. Были и не были. 1981.

Кинематограф:

Герои Шипки, 1960

Юлия Вревская, 1978 (реж. Никола Корабов)

Баязет, 2003 (реж. Андрей Черных, Николай Стамбула)

Турецкий Гамбит, 2005 (Реж. Джаник Фазиев)

Институт благородных девиц, 2010-2013 (реж. Юрий Попович, Сергей Данелян)

Похожие публикации
© 2024 Медицина для всех